Глава 4
Люсьен поддерживала тесное общение со своими двумя старшими братьями, периодически созваниваясь с ними. Однажды, когда Паулиций позвонил ей, он сообщил интересную, как он тогда заверил, новость:
– Люсьен, наш завод расширяется. Открываются новые филиалы на Юге. У нас набирают нескольких людей для переселения. И что ты думаешь?
– Ээээ....Что? Паулиций, не тяни!
– Ну отгадай!
– Ты попадешь под переселение и переезжаешь на юг?
– Почти. Я написал сам заявление на переселение и Миррозий тоже. И куда, ты думаешь, нас переселят?
– Раз ты спрашиваешь, то я думаю недалеко от моего города?
– В твой город, Люсьен! В твой город!! Потому мы и написали заявления, потому что филиал открывается в твоём городе!!
– Вот это новость!! Так вы с семьями насовсем переедете сюда? – не поверила услышанному Люсьен.
– Да. Уже в колледж заявление о переводе детей отдали.
– Ух ты!! Ты меня удивил! Действительно удивил!! Вот это новость!
– У меня ещё одна новость есть. Отгадай.
– Откуда я могу знать. Хорошая или плохая?
– Хорошая, конечно!
– Паулиций, не знаю, говори!
– Миррозий распределил свою тещу наконец. Ей уже 50 лет было. Два года очереди ждали!
Люсьен умолкла. Она, варясь в своих проблемах, напрочь забыла какой оборот набирают распределения. Наблюдая запущенную дьявольскую машину по сокращению населения и уничтожению родственных чувств, она полагала, что подобные планы просто не могут возыметь успех, ведь не может же быть так, что все люди, ради себевыгоды, удобства и отсутствия любого сопротивления пойдут намеренно убивать своих близких, которые слабее их и не в силах самостоятельно постоять за себя, поскольку на законодательном уровне подкреплены термином "старик", с пояснением, что старик – это не человек, ровно как и ребенок – не человек, да и эмбрион – не человек.
Человечество ограничило понятие себеподобных в эгоистичных целях, не применив к себе аналогичных ущемлений, порождающих геноцид, каким некогда был и холокост по тем же критериям: еврей – не человек.
– Ты молчишь? Почему? – Спросил Паулиций.
– Паулиций, распределение – это убийство! Как он мог убить свою тещу! Ты меня просто шокировал!!
– Люсьен, опять ты со своими додумками!!! Мы говорили об этом. Если бы это было убийство, то распределительные центры по всему миру бы не открывали. И людей, кто совершил распределение сажали бы в тюрьму. Но этого не происходит. Как ты можешь противоречить здравому смыслу и мировому порядку? Меня настораживают твои высказывания на этот счёт. Ты ещё скажи,