Когда-то я много думал о небе и даже хотел стать летчиком, но судьба распорядилась по-своему. Я пошел в армию, потом коснулся войны в Афганистане, а лихие девяностые внесли свои коррективы в мою дальнейшую жизнь. Но небо тянуло меня всегда и я, оставаясь сухопутным жителем, частенько предпочитал самолет любому наземному транспорту. С годами мечта ушла, а желание осталось и сейчас я, переборов соблазн, пошел по салону лайнера, подальше от кабины пилотов. Люди в самолете мне показались встревоженными, и я стал прислушиваться к разговору пассажиров.
– Ну, как там дела?.. – Спрашивала женщина бортпроводницу.
– Уже полегче – акушерку нашли…
– Надо же, где приспичило? – Удивлялась другая, а я заметил, как в хвосте лайнера собралась небольшая группа людей.
Я продвинулся ближе и заметил, как одна из пассажирок принимала роды у совсем юной девушки. Та плакала и взывала о помощи. Акушерка поглаживала ей живот, давала советы и по-матерински успокаивала роженицу добрыми словами. Мне показалось неприличным наблюдать за данными действиями, и я только прислушивался к голосам женщин, изредка посматривая на их лица.
– Давай тужься, ну еще, еще чуть – чуть. – Командовала акушерка, вытирая пот со лба роженицы. – Ну вот, пошел! Давай, Катюша!..
Я украдкой посмотрел на девушку и заметил, как ее мучениям пришел конец. Маленький серый комочек лежал у нее между ног.
– Это что? – Испуганно произнесла стюардесса.
– Все нормально, сейчас я его вытащу. – Успокаивала акушерка и принялась разрывать пленку плодного пузыря.
Ловко освободив ребенка из оболочки, она взяла его на руки и стала массировать его тельце.
Ребенок молчал, а она, дергая его ножки, приговаривала:
– Ну, давай, дорогой! Ну, чего ты молчишь? Давай, хороший!..
Акушерка стала делать ребенку искусственное дыхание, а я заметил, как чуть заметное голубое пятно отделилось от тела младенца. Превратившись в маленькое облачко, оно поднялось к верху салона и, покружив над матерью, вылетело за пределы самолета.
– Ну, давай, хороший, давай, родненький!.. – Продолжала уговаривать ребенка акушерка, а я погнался за ним.
Догнал я его быстро. Да и летело оно не спеша. Часто останавливаясь, оно делало какие-то непонятные пируэты и продолжало свой подъем дальше. Догнать-то я его догнал, но его нужно было вернуть в тело младенца и меня это сильно озадачило.
Я брал его в руки и прижимал к себе, я зажимал его в ладонях и держал в объятиях, но только я начинал движение, оно тут же просачивалось у меня между пальцев и ускользало из моих рук.
После второй попытки я потерял надежду на успех и махнул рукой. А облачко, отлетев на безопасное расстояние вдруг остановилось и стало наблюдать за моими действиями.
Я посмотрел на него и спросил:
– Ну