– Бедная Октавия. – Сэр Бэзил уставился на висящий на стене пейзаж. – Да, такое вполне вероятно. Я прошу прощения, что погорячился в разговоре с вами. Вы должны провести самое тщательное расследование. С чего вы думаете начать?
Уильям с невольным уважением отметил способность этого человека признать свою неправоту. Он, честно говоря, на такое и не рассчитывал, да и сам не всегда находил в себе силы сказать, что был не прав. Монк явно недооценил сэра Бэзила.
– Мне бы хотелось поговорить с вашими домочадцами, сэр. Они могли заметить что-либо подозрительное, да и вполне возможно, что у миссис Хэслетт с кем-нибудь из них накануне смерти был откровенный разговор.
– С домочадцами? – Губы хозяина дома поджались, но было ли это проявлением страха или просто плохого настроения, Монк сказать не мог. – Очень хорошо. – Бэзил протянул руку к шнурку звонка. Явившемуся дворецкому он приказал найти и пригласить Киприана Мюидора.
До самого его прихода Монк хранил молчание.
Киприан прикрыл за собой дверь и посмотрел на отца. Когда они стояли рядом, их сходство поражало еще сильнее. Почти идентичная форма головы, широкий нервный рот, оба темноволосые, черноглазые. Однако следует заметить, что выражение лиц у отца и сына было совершенно разным. Сэр Бэзил – властный, вспыльчивый, трудно понять, когда он говорит всерьез, а когда позволяет себе пошутить. Киприан же – далеко не столь яркая личность, он словно бы не уверен в своих силах и боится ударить в грязь лицом. То ли у него просто более мягкий характер, то ли он слишком хорошо понимает свою уязвимость и зависимость от отца.
– Полиция утверждает, что никто не мог проникнуть в дом той ночью, – без предисловий, просто и ясно сообщил сэр Бэзил. Он даже не взглянул при этом на сына; его явно не интересовало, какое впечатление на Киприана произведет эта новость. Не стал он повторять при сыне и все доводы Монка. – Это означает, что Октавию убил кто-то из обитателей нашего дома. Разумеется, не домочадцы. Скорее всего, кто-нибудь из слуг. Инспектор Монк желает поговорить с каждым из нас и выяснить, не заметил ли кто чего-нибудь подозрительного… Если мы вообще замечаем что-нибудь вокруг себя!
Киприан уставился на отца, затем взгляд его метнулся к Монку, словно тот был неким чудовищем из заморских стран.
– Прошу прощения, сэр. – Уильям счел нужным извиниться сразу и за себя, и за сэра Бэзила. – Мне крайне неудобно задавать столь бесцеремонный вопрос, но, будьте добры, расскажите, что вы делали в понедельник и что вы можете вспомнить о поведении миссис Хэслетт в тот вечер. О чем она говорила, особенно наедине с вами, не делилась ли какими-то страхами или опасениями? Наконец, не намекала ли она, что узнала недавно нечто очень важное?
Киприан нахмурился, лицо его стало сосредоточенным. Он повернулся к отцу спиной.
– Вы