Не хочу. Ринат Валиуллин

вращения веяло чем-то новым, удивительно близким и современным. Эта музыка разительно отличалась от той, что звучала из нашего радио, хотя самые ушлые из советских эстрадных звезд уже тогда брали напрокат популярные западные мелодии. В какой-то момент обороты разбавленного спирта попадали в резонанс с оборотами бобин, и тогда происходило волшебное понимание «загнивающего» капитализма. Хотелось так жить, так петь, так играть. С шестого класса мы слушали в хорошем качестве все западные радиостанции, которые крутили рок-музыку. «Голос Америки», «Рок-клуб» радио Швеции, хит-парад радио Норвегии, которая находилась всего в восьми километрах. Мы знали четко расписание передач и записывали на магнитофон все подряд. На отдельную пленку собирали любимые песни, на другие кассеты записывали новые передачи, стирая предыдущие, так как пленка была в дефиците.

      Несмотря на то, что жили мы у черта на куличках нашей необъятной Родины, в Спутнике, мы были на передовой. Хотя название города Спутник в этом плане полностью себя оправдывало, потому что до Москвы и Питера все зарубежные новинки доходили с опозданием на год-два. Ощущение восторга причастия к чему-то новому, невероятному приятно будоражило сознание. Но в каждом запретном плоде была своя косточка… Осознание того, что мы никогда не проникнем в мир, где все есть и все можно, из мира, где ничего нет и ничего нельзя, не давало надежды, но зато рисовало безумно красочные мечты.