– Только не сразу, – поспешил встрять Волк, – он долго плыл, от дома далеко теперь, ему привыкнуть надо – к зиме распушится, не раньше.
Аленка ускакала в обнимку со зверьком, провожаемая озадаченными взглядами брата и его приятеля.
– К слову, раз уж про купцов зашел разговор – какие новости привез Афанасий?
– Есть новость – уж всем новостям новость, – весело глянул на товарища Волк.
– Ну давай уже, не томи.
– Кощей-то на Тривосьмое царство войной пошел!
– Ого, – Иван ахнул от неожиданности, – он же столько лет в своем царстве сидел, носу наружу не казал, а тут – войной! А если степняки ему в спину ударят?
– Говорят, что и степняки с ним.
– Вот это дела, – произнес Иван изумленно, – Кощей и степняки – вместе… Чего только на свете не бывает!
Иван попытался проскочить мимо стоящего в дверях богатыря, но тот легко поймал его одной рукой.
– Не велено пущать никого. – Верный богатырь Колыван, нахмурив брови, загородил дверь в палаты княжеские своей широкой спиной.
– Ну, Колываша, это же я, батюшка меня, поди, ждет не дождется… – попытался умаслить богатыря Иван.
– Не велено пущать никого, – снова пробасил Колыван, – на то личный княжеский был указ.
– Эх ты, служака, – не обидевшись, проворчал царевич, – приказ дадут лоб расшибить, так ты и расшибешь ведь!
– Даст князь указ лоб расшибить – значит, лоб расшибу, – спокойно согласился Колыван, – а коли дал князь указ не пущать никого, так никого и не пропущу.
Поняв, что ничего от богатыря не добьется, царевич вышел из горницы и спустился с крыльца.
– Не пустили, – услышал он насмешливый голос Волка.
– Ну так ведь Колыван, – развел руками Иван, пояснять не было нужды, нрав богатыря Колывана был всем известен. Иван-царевич к Колывану относился хорошо – он со всеми отцовскими богатырями пытался приятельствовать, – но все же той теплоты, что была у него в отношениях с большой тройкой богатырской, как называли Илью, Алешу и Добрыню, от Колывана было не добиться. Шуток тот не понимал и к службе относился уж очень серьезно.
– Думаешь, и у нас война будет? – с сомнением произнес Серый. – У нас с Кощеем порубежья нету.
– Как же можно в стороне оставаться, когда соседнее царство в такой беде? – удивился Иван. – Да и княгиня Тривосьмого царства Василиса – тетка моя единокровная.
– Не знаю, Ваня, то дела ваши княжеские, мое дело – тебе свое плечо всегда подставить. Мое слово всегда за тебя будет, как и меч мой, да только пока немного то слово стоит, да и меч не то чтобы богатырский.
Разговор их был прерван выбравшимся из княжеского терема боярином Полканом, хозяином княжеского тайного двора, что заведовал сыском и разведкой.
– Дядя Полкан, – набросился на него тут же царевич, – ты все в государстве знаешь; скажи, война будет?
У Полкана была одна отличительная