– Теперь ложись на стол, – подставляя к операционному столу деревянную табуретку для моего удобства, сказала медсестра.
Она подала мне руку и помогла аккуратно взобраться на стол. Бережно укрыв мое голое тело белой пеленкой, она удалилась из операционной. Спустя пару минут стали заходить врачи, поочередно осматривая меня. Я зажмурила глаза, смущаясь мужчин врачей. Накрыв меня обратно пеленкой, врач обратился ко мне:
– Давай мы тебе руку отрежем? – смеясь спросил он.
– А вы потом ее пришьете? – серьезно спрашиваю я.
– Ну, да, положим ее в тот холодильник, потом достанем и пришьем. Холодно, конечно, будет. Но ничего страшного, согреем, – с улыбкой в голосе продолжил он.
Как оказалось, это был анестезиолог. Привязывая мне руки, он периодически подшучивал надо мной.
– Давайте через пупок, – обратился один хирург к другому.
В смысле через пупок?
— Нет давай над ним и в обход, – продолжил другой.
Я не понимала сути их разговора, но я жутко испугалась. Вокруг меня мельтешили врачи, попутно расставляя около операционного стола аппараты и инструменты. На палец мне надели аппарат, который сканировал мое сердцебиение, установили капельницу и ждали, когда меня отключат.
– Ну, что, давай поиграем в космонавта, – обратился анестезиолог, – считай от десяти.
– Десять, девять, восемь, семь, шесть, – дальше я уснула.
Дальше все фрагментами… я просыпаюсь в реанимации и начинаю закусывать трубку, которая стояла в моем горле. От нехватки кислорода у меня начинается паника и аппараты нервно начали пищать. Ко мне подбежала медсестра и одни движением руки освободила мой рот от ненавистной трубы. Потом меня везут в лифте, попутно ударяя меня об двери лифта. А я в это время благодарю врачей за свое спасение.
Анестезия вещь такая: глючит тебя долго, и ты не отдаешь отчет своим действиям и словам.
Меня привезли в палату и положили на кровать.
– Холодно, – прошептала я.
– Конечно, сейчас, – медсестра заботливо укрыла меня еще одним одеялом, и я провалилась в сон.
Утром на обходе ко мне зашел лечащий врач.
– У вас был перитонит, но теперь все хорошо. Операцию сделали не полостную, а через лапароскопию.
Что такое перитонит я узнала уже в осознанном возрасте, тогда я не понимала, как плачевно для меня могло все закончится, если бы мне вовремя не вызвали скорую помощь. Поэтому считала, что аппендицит не так уж и страшно.
— Что, простите? – удивленно спросила я.
– Это значит, что у тебя не будет большого страшного шрама, а только три маленьких аккуратных шрамика.
– Спасибо.
Он улыбнулся и объяснил, что еще неделю я буду в стационаре и должна принимать все лекарства, которые он мне пропишет, а также соблюдать постельный режим. Я одобрительно кивнула головой и легла дальше наслаждаться тишиной. Благо в палате я была одна и на некоторое