Вот в чём действительно лучше обойтись без свидетелей, так это в наших дружеских беседах. Странное дело, когда мы вместе, то снова становимся детьми, которые некогда бегали по двору с грязными руками. Костя – инженер, тоже работник умственного труда, но наши разговоры в приватной обстановке едва ли достойны интеллигентов. Вроде бы оба повзрослели… Ну да ладно, с кем ещё я могу поговорить в такой манере?
– Как девка целишься, – квакнул Костя. Шутит он не всегда остроумно, но это уже стало традицией подначивать друг друга во время стрельбы.
Зря старался, я не промазал.
– Про Алию Молдагулову слышал? – ещё одна банка тренькнула и покатилась в траву.
– Я такое и не выговорю…
Бам! На самом деле нет ничего сложного в том, чтобы попасть из винтовки по банке в десятке метров от тебя, но каждый раз чувствуешь себя героем боевика.
– Женщина-снайпер. В свои восемнадцать фашистов десятками щёлкала. Вот попробуй, как она, прицелиться, – пояснил я.
– Вчера на Википедии прочитал, чтобы сегодня выпендриться? – язвил Костя.
– На выставке недавно пришлось побывать. У нас сейчас всё на одну тему в преддверии праздника…
– А ты ходил и только на азиатских баб смотрел, да?
– Бесит меня твой сексизм. Да и вообще сексизм бесит.
– Причем тут сексизм?
Винтовка негромко ухнула, известив о том, что пулек не осталось. Настала моя очередь расставлять сбитые банки.
– А почему сравнение с женщиной должно мне казаться унизительным? – решил пофилософствовать я. – Знаешь, если бы нас с детского сада учили, что женщина – это такой же человек, у которого несколько иначе устроены гениталии, то было бы всё по-другому. Зачем так чётко расставляют акценты – мужчины… женщины? Мальчиков с детства учат, что девочки – это такие инвалиды, которым «надо уступать», к которым надо быть снисходительными, а девочки, в свою очередь, учатся быть такими инвалидами. Неправильно это.
– Ты это своим девушкам и рассказывай, они оценят, – только смеялся мой друг, наполняя обойму.
– А я и рассказываю! Есть у меня одна знакомая. На буровика учится. Я когда об этом узнал, говорю: «Круто! Редкая профессия!», а она так удивилась: «Вау! Ты первый, кто не сказал, что это не женское дело!». Я ей: «Извини, а что – скважины бурят членом?».
– И тут она тебе отдалась… – парировал Костя. – Пробурил её скважину-то?
Он сказал это с такой дурковатой интонацией, что я не смог сдержать смех.
– Надо было поберечь пули, я бы тебе в глаз выстрелил, честное слово.
– А знаешь, что меня по-настоящему бесит? – вдруг спросил парень, вскидывая винтовку, и, не дождавшись, пока я отвечу, сказал. – Когда девушки открыто заявляют о своей бисексуальности.
– Часто с таким приходилось сталкиваться? – усмехнулся я.
– Да, меня