– Передавайте маме от нас с бабушкой благодарность и этот небольшой подарок, – сказала девушка-переводчица ему еще раз на прощание, а парижская бабушка даже не взглянула на Кузина.
В гостиницу он буквально бежал, время уже поджимало. Вылет у них сегодня ночью, велено всем быть в номерах до восьми, собрать вещи и быть готовыми. А хотелось бы еще успеть на ужин, да и объясняться с коллегами, где он так долго был и как умудрился купить сумку «Шанель», хотя перед этим сказал, что ни сантима не осталось, было нежелательно. Кузин вбежал в свой номер за пять минут, до того, как туда вошел сосед, советские ученые вернулись из торгового центра.
Расчет оказался верным – Марина была на седьмом небе от счастья, но за то, что не купил ребенку зимнюю куртку все равно пожурила.
– Вот можешь же, когда хочешь! – сказала она, разглядывая сумку со всех сторон, – мои тетки на работе умрут! Ой, а это что такое? – Марина заглянула в недра подарка, – да она же порванная!
Кузин похолодел от ужаса. Вот дурак! Надо же было проверить, прежде чем дарить! Вот недаром переводчица говорила подарить маме, явно же ношенная сумка.
Но Марина неожиданно успокоилась:
– Немного подкладка отошла, я завтра отнесу к Клаве, она зашьет, – Клавой звали портниху, у которой Марина шила себе вещи и подшивала брюки Кузину. Странно, но покупку джинсового костюма с кроссовками жена одобрила, чем сделала Кузина еще счастливее. Все складывалось как нельзя лучше, пока вечером не раздались специфические звонки «межгорода» – опять Кузину звонила мать.
– Сынок, ты уже прилетел? – спросила она неожиданно ласково. Это первый раз было, что мать после ссоры так быстро отходила. Марина от щедрот отложила свекрови не одну, а две пары колготок и от себя положила кусок французского мыла, которое она смогла купить по случаю, откуда той знать, купили его в Москве или Париже.
– Да, прилетел. Приеду к тебе, как смогу. Подарки привез, – не выдержал Кузин и проговорился.
– Ой, не надо было тратиться, – сказала она, но по голосу было слышно, что на самом деле она так не думала, – ты мне главное привези то, что тетя Наталии передала, она сказала, что мне из Парижа сюрприз едет.
– Значит решено, буду в эту субботу, – сказал Кузин, а Марина посмотрела на него так, что пришлось добавить, – может быть.
На следующий день Марина отнесла сумку в починку и вернулась с ней немного расстроенной:
– Знаешь, сумка все-таки оказалось не новой. Вот, полюбуйся, что было под подкладкой, – сказала она и протянула Кузину сложенный вчетверо листок. Он развернул его дрожащими руками. Это было письмо. Очень похожее на то, что ему пытались всучить странные мамины знакомые, такие же широкие отступы между строками, такая же не разлинованная бумага и почти такое же содержание – ничего важного,