Суд, слава богам, оказался, по моему мнению, справедливым. В убийстве тирана-мужа он ее оправдал, а вот за увечье корнета отправили ее в узилище на долгий срок. Тому уж десять лет минуло, а она все еще не вернулась оттуда… Да, наделали дел ее шибко разумные родители и сладострастный старец Красавин…
За воспоминаниями дорога закончилась быстро. Сдав пистолет дежурному, я прибыл в кабинет к Солнцеву. Он с трудом поднял голову и устало поздоровался со мной. Кажись, я не ошибся в прогнозе, что сидели они и копались в вещах аж до полуночи. Мне стало слегка неудобно, хоть виноват в этом был не я, а кровосос.
– Вас желает видеть частный пристав. Мне Иван Фомич поручил, как только вы явитесь, подойти к нему в кабинет с вами.
Интересно, что мне Иван Фомич скажет? За что разнесет? За самочинное залезание и рытье в подвале? Или что я им плешь проел пожеланием утопить амулеты? За великие беспокойства вслух разносить не будут, просто подумают: а не мог бы я вовремя притупить свою бдительность…
Но я не угадал – разноса мне не было, а только всячески благодарили за избавление полицейского управления от неминуемой опасности. Оказалось, часов в шесть вечера амулеты повезли на берег Самары топить в текучей воде. У полиции для разных нужд есть и машины, есть и моторные лодки. Вот команда полицейских и выехала на лодке на середину реки и стала открывать коробки и сбрасывать амулеты в воду. Последним в воду полетел тот самый шар. Едва над ним сомкнулись не очень прозрачные (ну очень много самарских загрязнений их замутняет) воды, как произошла вспышка под водой, как будто бы там мощный прожектор включили. Вода маленько забурлила, как в чайнике, запахло чем-то горелым, но взрыва не произошло. Зато вода стала черно-бурой в диаметре метров пять. Всплыло много дохлой рыбы, кое-какая была вроде как подпаленная. Полицейские на лодке представили, что было бы, если бы вспышка была на палубе, решили, что погорели бы они к демонам, и тихо офигели.
Чуть позже офигело начальство, а особенно те, кто знал про историю с Западной улицей. Особенно неуютно становилось начальству, когда оно представляло себе эту вспышку в магической кладовой управления.
Мне трясли руку и говорили слова благодарности, а я тоже представил, как этот шарик сработал бы в квартире, когда я там был, и в свою очередь офигел…
Затем мы с Солнцевым отправились в кабинет разные бумажки писать и подписывать. Когда офигение прошло, я подумал, что теперь связь между убийством в гостинице, происшествием на Западной и нехорошей квартиркой можно считать вполне доказанной.