В пятницу вечером, через два дня после его разговора с Эркюлем Пуаро, сэр Клод сидел в своем кабинете – небольшой, но удобно обставленной комнате на первом этаже, расположенной в восточной части дома. На улице уже смеркалось. Дворецкий сэра Клода, Тредуэлл, высокий мрачноватый человек с невероятно изысканными манерами, успел ударить несколько минут назад в гонг, и теперь вся семья, несомненно, уже собиралась на обед в столовой, расположенной через холл напротив кабинета.
Сэр Клод барабанил пальцами по столу – привычка, означавшая, что он собирается принять какое-то быстрое решение. Эймори был человеком среднего роста и комплекции, лет пятидесяти от роду, с седыми волосами, зачесанными назад с высокого лба, и со сверлящим взглядом холодных голубых глаз. Сейчас на его лице было выражение волнения, смешанного с недоумением.
Раздался негромкий стук в дверь, и на пороге появился Тредуэлл.
– Прошу прощения, сэр Клод. Мне показалось, что вы, может быть, не услышали гонг…
– Да-да, Тредуэлл. Всё в порядке. Передайте им, что я сейчас подойду. Скажите, что я говорю по телефону. Что не так уж далеко от истины, поскольку я действительно собираюсь позвонить. Вы можете подавать…
Тредуэлл бесшумно удалился, а сэр Клод, глубоко вздохнув, придвинул телефон поближе. Из ящика стола он извлек маленькую записную книжку, мельком заглянул в нее, а потом взял трубку. Послушав несколько мгновений, заговорил:
– Это Маркет-Клив, три-ноль-четыре. Соедините меня, пожалуйста, с Лондоном… – Дав лондонский номер, ученый в ожидании откинулся на спинку кресла. Пальцы его правой руки стали выбивать нервную дробь по столешнице.
…Спустя несколько минут сэр Клод Эймори присоединился к обедавшим и занял свое место во главе стола, за которым уже сидели помимо него шесть человек. По правую руку от него расположилась его племянница Барбара Эймори. Рядом с ней сидел ее кузен и единственный сын сэра Клода Ричард. Место справа от него занимал гость дома доктор Карелли, итальянец. Дальше против часовой стрелки на противоположном от сэра Клода конце стола располагалась его сестра, Кэролайн Эймори; будучи старой девой средних лет, она управляла домом сэра Клода со дня смерти его жены, случившейся несколько лет назад. Справа от мисс Эймори сидел Эдвард Рейнор, секретарь сэра Клода, и Люсия, жена Ричарда Эймори; последняя занимала место между Рейнором и главой дома.
Обед проходил совсем нерадостно. Кэролайн Эймори попыталась было завести светскую беседу с доктором Карелли, отвечавшим вежливо, но не стремящимся поддержать беседу. Когда она, повернувшись, обратилась к Эдварду Рейнору, этот молодой и обычно обходительный человек нервно вздрогнул, пробормотал извинение и сконфуженно замолк. Сэр Клод, как и всегда во время еды, был мочалив, что сегодня было особенно заметно. Ричард Эймори время от времени бросал вопросительные взгляды на свою жену Люсию. И только Барбара