Экстренно поженились, скрыв от «родственницы». В тот же день Мышка переехала к мужу.
Тётя Лена, узнав, взывала к совести и чувству благодарности. Ведь это она спасла девочку от детдома, заботилась, опекала. Но Мышка решительно перевернула страницу со своим прошлым и всеми его персонажами.
В новой стране с новой фамилией начала Мышка новую благополучную жизнь замужней женщины с безупречной репутацией.
Мышке 45. Столько было маме, когда она умерла.
Мышка устала. Пустым безучастным взглядом смотрит на бьющегося в истерике мальчика. Очередь на кассе недовольно гудит.
– Что за мать! Успокойте ребенка!
Мышка закрывает глаза: «Как в кино. Понарошку. Не со мной». Усмехается про себя. Старый трюк перестал работать со смертью бабушки.
Как в детстве ей хотелось сбежать от мамы, так сейчас хочется сбежать от собственного ребенка.
– Что с малышом? – проявляет участие кассир.
Малыш. Её особенный мальчик с тёмными недетскими глазами. Как долго они его ждали.
Двадцать лет пытались с мужем зачать ребенка. Сначала сами. Потом с помощью врачей. Гормоны, уколы, ЭКО. Выкидыши и замершие беременности. Снова и снова. По кругу. Не сдавались. Ребенок стал навязчивой идеей. Смыслом и целью жизни.
Мечта воплотилась в жизнь пять лет назад.
Мальчик с вишнёвыми раскосыми глазами родился быстро и легко. И не выразил никакого удивления от встречи с новым миром. Не заявил о себе победным криком.
«Не такой как все. Другой. Особенный», – проявляли деликатность врачи.
Её особенный ребёнок с наслаждением часами раскачивается под музыку, замирает от дуновения ветра, подставляя ему лицо. С рождения поёт. Поёт без слов, но невероятно чистым и красивым голосом.
Её особенный ребенок не реагирует на окружающий мир. Не ходит. Не разговаривает. Отводит взгляд. Порой внезапно заслоняется ото всех, закрывая руками глаза и уши. А иногда горько и страшно плачет, и бьётся об стену.
Её долгожданный мальчик – аутист.
Опомнившись, хватает ребёнка в охапку.
– Только не кричи, не кричи на него! Он не понимает. Нельзя!
Мальчик отталкивает маму. Царапается. Кричит.
Усаживает малыша в машину.
– Дыши, дыши… Вдох. А теперь выдыхай. Усталость. Пустоту. Нелюбовь. Вину. Отважься жить дальше.
Нелюбовь
– Просыпайся, девочка, – доносится голос издалека.
Стараясь разлепить тяжёлые веки, сквозь липкую темноту пытается вспомнить, где она.
– Моя малышка, дайте её подержать, – цепляется непослушными пальцами за белую полу расплывшейся нечёткой фигуры, – где