Он сверкнул глазами:
– Да ты уже составила для меня настоящий жизненный план. Как внимательно с твоей стороны. А мне можно сделать такой же для тебя?
Мне было не до шуток.
– Я заслужила большего. Ты сказал, что хочешь меня. Но я хочу «навсегда».
Теперь в его радужках вспыхнуло пламя.
– Ты заслужила большего, – медленно согласился он, – и я хотел бы быть мужчиной, который подарит тебе это «навсегда». Но я не могу.
По крайней мере он честен, хотя его слова больно меня ранили, так как подтверждали то, что я давно понимала. Вернувшись к столу, я протянула ему молоко и обрадовалась, когда Аарванд указал на гримуар и тем самым сменил тему.
– Он довольно старый, да? – Он сделал глоток молока и облизнул губы.
Я заставляла себя смотреть не на него, а на страницу.
– Он уже очень давно принадлежит нашему роду.
– Но ты не узнала гримуар, когда мы его нашли.
– Да, не узнала. В конце концов, я никогда его прежде не видела. И не видела папин почерк. Но вот Эме… Она тут же сообразила, кто это написал.
– Сожалею, что ты никогда не знала отца, – мягко произнес он. Сидеть здесь с ним, окутанной полумраком, пока снаружи царствовала кромешная ночная тьма, казалось абсолютно правильным. Особенно сейчас, когда мы расставили все по местам. – Пусть я слишком рано потерял отца, но все же мы с ним провели какое-то время вместе.
– Я никогда по нему не скучала, – сказала я, ощутив слабый укол совести. – Наша бабушка всегда выставляла его в дурном свете. И теперь меня мучает вопрос, а не было ли это ее стратегией, чтобы мы не так сильно по нему тосковали.
Аарванд ухмыльнулся:
– Видимо, твоя бабушка была очень мудрой женщиной.
– Так и есть, возможно, однажды ты с ней даже познакомишься.
После этого он нахмурил лоб:
– Каким образом? Я думал, она уже умерла.
– Призраков наших предков-ведьм трудно изгнать из семейного дома, и они постоянно вытворяют там всякую ерунду. А больше всего им нравятся красивые мужчины.
– Тогда мне стоит зайти к вам в гости, чтобы ты меня представила.
– Может быть, – ответила я резче, чем он того заслуживал. Я не собиралась воображать Аарванда в своей комнате. Однако образы его черных как смоль волос на моих белоснежных простынях уже сами по себе начали вспыхивать перед внутренним взором. Я тяжело сглотнула. Только что расставила границы, а теперь думала о подобных вещах.
Какое-то время мы просто сидели молча и смотрели друг другу в глаза.
– Я догадался, что эта книга принадлежит твоей семье, когда она раскрылась перед тобой, – заговорил потом он, и я отвела от него взгляд. – Она назвала тебя «Сестрой звезд». Что это значит?
Разумеется, он запомнил. Аарванд впитывал мельчайшие крупицы информации и ни о чем не забывал, пока оно ему не пригождалось.
– Наверное, она так меня называет, потому что я родилась в ночь звездопада.
Надо внимательно следить за словами. Так легко выдать ему