Рита после уговоров Марика и родителей отчисляться из академии не стала. Встречались они теперь редко – учёба занимала всё время девушки, а Марчик целыми днями слонялся по базе «Макрокванта», устроенной внутри астероида. Пару раз он выходил на поверхность, но там было ещё скучней – совершенная тьма вокруг. Как объяснили друзья отца, место для базы выбрано на самом краю космоса, дальше только искривлённое пространство, за которым неведомо что. Людей на базе было мало, основная работа кипела в дата-центре в эосе, но туда Марчика не пускали – рано ему в эос, прежде надо экзамен на существимость сдать.
Занятия по физике проводились без всякого расписания и плана – кто освободится, тот и читает курс. Из-за этой путаницы дело двигалось туго, и Марчик вскоре потерял интерес к учёбе. Куда занятней было выполнять разные мелкие поручения физиков и слушать их научные диспуты. Как оказалось, не все в «Макрокванте» были уверены, что за стенкой искривлённого пространства находится эос. Возможно, полагали они, там тоже эос, но иной природы. Отец Марчика яростно с ними спорил, и результаты исследований, кажется, были на его стороне – зонды фиксировали на границе макромира те же эффекты, что проявляются на квантовом уровне, в микромире. В частности, физики столкнулись с «эффектом наблюдателя», который вносил ошибки в их расчёты и сбивал с толку.
Миновал месяц, когда отец пригласил Марчика для серьёзного разговора.
– Маркус, я мог бы тебе этого не говорить, но тогда я был бы не честен перед тобой. Помнишь моё обещание, что филологи похлопочут за тебя в академии? Мне не верилось, но они всё же достучались до Высокого Трибунала. Сразу говорю: ты можешь отказаться.
– От чего?
– От свидетельствования перед трибуналом академиков. Проблема в том, что если он тебя не оправдает, то прежние обвинения будут подтверждены самой высокой инстанцией, этим самым трибуналом, и тогда для тебя закроется дорога не только к креоникам, но и в другие академии. Трибунал ведь и состоит из глав академий. В итоге, не получив образования, ты не сможешь присоединиться к сообществам. Если кто тебя и примет, то лишь какие-нибудь маргинальные группки. Ты станешь изгоем.
Немного подумав, Марк ответил:
– Папа, я всё-таки попробую. Считаю себя правым и отступать не стану.
Отец тяжело вздохнул:
– Тебе решать. Да, лучше бы я тебе не говорил, но каждый имеет право на выбор. Даже родной сын.
Мама, в отличие от отца, высказалась категорически против «судилища». Но переубедить сына ей не удалось.
– Запретить тебе я не могу, – сдалась, наконец, она, – но исполни просьбу – посоветуйся сначала со своим законоучителем. Если он благословит…
– Хорошо, мам, я встречусь с владыкой.
Не откладывая, Марк отправил запрос на гэстинг в «Мегиддон». Епископ Игнатий был занят, и приём назначил на следующий день, на время после утренней молитвы.
Архиерейский ковчег внутри ничем не отличался от других,