– Смотря, что ты спросишь, – спокойно ответил гость. – Я не про всё люблю говорить.
– Ну, ежели не захочешь – не отвечай.
– Да я итак не отвечу, даже без твоего разрешения, – ухмыльнулся воин.
– Наглый ты! – не удержался Мохан.
– Ну-ну! Будет ещё щенок вякать перед крокодилом!
– Да ты! – бинкар гневно подскочил. – Я тебя…
– Ах, как страшно, – не унялся и вздорный собеседник. – Мне угрожают! Меня хотят убить лепёшкой!
– Да это… – Мохан смутился, взгляд опустив и приметив, какое у него в руке оружие. И, как назло, в миг тот с неё толстый кусок сыра свалился, на землю упал.
Сибасур невозмутимо подхватил его и в рот запихнул. Прямо с налипшей землёй.
– Манеры у тебя! – скривился бинкар.
– Ты, видимо, никогда с голода не подыхал, – усмехнулся тот. – Иначе бы не заморачивался.
– Да я… – Мохан сел.
– Напугал! Как же! Крокодил пошёл и утопился!
– Я тоже голодным бывал, – вдруг грустно ответил младший из музыкантов.
– Тогда… ладно, – посерьёзнел вмиг Сиб. – Тогда ты меня поймёшь.
Какое-то время мужчины молодые грустно молчали. Но, впрочем, когда я каждому лепёшку наполнила и подала, взяли охотно. Какое-то время жевали задумчиво.
– Так… – снова начал Садхир. – Ты в дни первые после нашего знакомства почему-то просил тебя звать Сохэйлом, брат. Почему?
Ну, хитрец! И допросить придумал как, и чтобы не вызвать ссоры за чрезмерное любопытство!
– Это твоё имя? – осторожно уточнил умный мужчина.
– Можно и так сказать, – качнул головою гость.
– Так?.. – Мохан подскочил.
Но брат ему ладонь положил на плечо, заставляя снова сесть, строго посмотрел на дёрнувшегося юношу. Сам спросил, будто просто из любопытства:
– Так… как же тебя на самом деле зовут, брат?
Чуть помолчав – мы все напряжённо ответа его ждали – воин всё же ответил:
– Родители до рождения решили назвать меня Сибом. Но я не узнал о том. Они рано очень умерли, – нахмурился, сжав сильно челюсти, напрягся весь, позже досказал: – Мне о том сказал брат, спустя сколько-то лет. Но первое имя моё, которое я сам услышал, было Сохэйл. Как вам сказать?.. Сиб я или Сохэйл?.. Я не знаю сам.
И ведь Мохан сказал, что сестра его того странного мальчика, раненного и без одежды, грязного тоже звала Сохэйлом! Может… могла ли она?..
Музыканты тоже напряглись, внимательно на него глядя.
– Что-то многовато у вас интересу к моему прошлому, – нахмурился Сиб.
– Так то естественно, – ответил за всех Садхир. – Ты теперь брат нашей жены. Брат, выходит, и нас всех, – улыбнулся грустно. – И ты единственный признавший её родственник. То есть, не совсем… но ты единственный мужчина с её стороны. И я благодарен тебе, что ты хочешь быть её опорой.
– А… что за имя то? – не утерпела я. – Сохэйл… это…
– Так звали одного хорошего воина, – вдруг тепло