– Чего?
– Потолковать.
Первым делом Теодор увидел свечку – отсветы плясали по углам крохотной комнатушки, в которой царила тревога. Кровать с ветхим одеялом жалась к стене. Стол в испуге прильнул к маленькому оконцу. Желтые газеты, обрывки картинок, какие-то кости уныло валялись на земляном полу, а под потолком висели пучки мертвых трав.
«Неужто, – подумал Теодор, – она живет здесь? Должно быть, невесело прятаться в этой халупе, когда снаружи бушует буран или дождь, – крыша-то явно протекает». Он чуял в каждом обрывке бумаги и гвозде печаль и одиночество.
– Ну, толкуй. – Голос Шнырялы был приветлив настолько, что, запой она колыбельную – вышла б панихида. Но злостью не сквозило, явно признак хорошего настроения.
– Змей. Ты сообразила про него?
Шныряла поджала губы.
– Ну, только дурень бы не сообразил.
– Я и не дурень.
Шныряла хотела что-то сказать, но Теодор перебил:
– Думаю, ключи открываются только истинному владельцу. Который знает истинное имя. Но понять его можно лишь в момент, когда сталкиваешься со стражем. Помнишь, как мы пытались отгадать имя волчицы и она нас чуть не сожрала? А тут заявился Маска и на-гора выдал: «Дакиэна»!
Шныряла вздрогнула при звуках имени.
– Он откуда-то знал имя стража. И по-видимому не сильно удивился встрече с чудищем. Видала, он даже погладил эту шерстяную гору?
– Видала, – хмыкнула Шныряла. – К чему ты ведешь?
– К тому, что, если ты не истинный владелец ключа, тебе, скорее всего, крышка.
– Спасибо, что предупредил. Фифика заразила? Не надо селиться рядом с полоумными мороайками.
Теодор фыркнул и посмотрел на девчонку.
– Хватит. Ты не злюка, какой пытаешься казаться. Рычишь, но не кусаешь.
– Уверен?
Шныряла продемонстрировала пару ножей.
– Мне никто теперь не страшен. Мне нужен ключ, и плевать. Надоело прятаться!
Тут Теодор выдал самую странную идею, которую мог придумать за последнее время:
– Пошли вместе.
Шныряла, похоже, удивилась не меньше:
– Ты с чердака упал?
– Тебе хуже? Если кто и сможет угадать имя – лишь один из нас. Или кто-то другой – тогда придется уносить ноги, а тут неплохо иметь прикрытие. Если угадаю я – тебе опасность не грозит. Если угадаешь ты – опасность не грозит мне.
– А если никто?
– Ну, тогда…
Теодор метнул взгляд на арбалет, лежащий на столе.
Шныряла шмыгнула носом, почесала в затылке.
– Ей-богу, это самая странная затея, которую я слышала от нежителя… Но – пошли.
Девушка хмыкнула, однако ее ухмылка не казалась знаком смертельной угрозы.
Они шагали по проросшей траве, и подол юбки Шнырялы уже позеленел от свежих соков. Вечерело, меж сосен лился закатный свет. Девушка несла на плече арбалет, звенела и бряцала капканами и разными