Наконец все ушли, и она осталась одна с горой грязной посуды. Стало очень грустно и больно, а еще она почувствовала себя полной дурой: ну не нравится она Илье – что же тут непонятного! И тут она впервые в жизни вдруг подумала: «Он слишком шикарный для меня, и я его не стою». Катя горько расплакалась. Эта мысль ужалила как змея, особенно сейчас, когда занятия кончились и она не увидит его целое лето. Это был полный провал! Целый год надежд и пустых мечтаний. Утром она долго красилась перед УПЦ, и теперь черная тушь потекла по всему лицу – какое унижение!
Ее громкий плач перебил звонок в дверь. Катя разозлилась: «Даже поплакать спокойно нельзя, а сейчас еще достанется от предков за этих крабов!» Она чуть-чуть подождала, и позвонили снова. Слегка вытерев лицо, она открыла дверь и обомлела… На пороге стоял Илья. Увидев, что она растерялась, он сказал:
– Прости за беспокойство, я проездной потерял. Может, у тебя забыл?! – Катя не могла выйти из ступора.
– Можно пройти, никого дома нет?
– Нет, я одна. Проходи, конечно… Сейчас поищем.
Илья оставил портфель в прихожей и быстро прошел на кухню, где они еще совсем недавно играли в карты, а Катя за ним. Он сел за стол и попросил кофе. Все еще в шоке, Катя молча поставила турку на огонь.
– Так где ты его оставил? Поискать? – наконец предложила она.
– Нет, не надо, – спокойно сказал Илья, – я ничего не потерял. Это был просто предлог, чтобы вернуться.
Катя едва не выронила турку, которую снимала с огня.
– Зачем? – спросила она и почувствовала, как он взял ее руку своей волшебно-теплой рукой с длинными пальцами и притянул к себе, как бы естественно усадив себе на колени.
– Ну физик я, а не поэт, – стесняясь, сказал он ей на ухо, – не могу найти правильные слова уже, кажется, с первого УПЦ, – прошептал он, обнимая ее и прижимая к себе. Катя почувствовала ком в горле и, не задумываясь, просто вцепилась в его объятия!
Они тихо обнимались, наслаждаясь каждой секундой, и наконец она спросила:
– А у тебя была когда-нибудь девушка?
Илья замешкался:
– Вообще-то нет… Но ведь это не важно? Скажи, что не важно…
«Самая первая и единственная буду я», – решила Катя.
– Наоборот, это очень-очень здорово, – восторженно сказала она, понимая, почему он не решается поцеловать ее в губы, – не знает, как! Боится, что не так получится… – А у меня тоже нет. Ну и хорошо, да? – прошептала она.
Отрываться друг от друга хотя бы на мгновение совсем не хотелось, и он даже не попробовал кофе. Они молча просидели в обнимку до темноты, целуясь и нежничая – случайно задев ее большую грудь рукой, он почувствовал, как ему это