Он начал мысленно подсчитывать общую сумму. Шампанское… вино… розы! Господи! Да она, должно быть, спустила все деньги, отложенные на хозяйство!
Кэрролл внесла две тарелки, нагруженные стейками, жареным луком и картошкой.
– Наслаждайся! – сказала она, усаживаясь. – Я сама налью вина.
Голод притупил страхи Лепски. Он не помнил, чтобы когда-нибудь ел такой отличный стейк. Он волком накинулся на мясо.
– Потрясающе! – воскликнул он с набитым ртом. И тут его пронзила одна мысль. – Такой стейк должен стоить целое состояние.
– Он и стоил, – подтвердила Кэрролл самодовольно. – Купила у Эддиса.
Лепски перестал жевать, ощущая волну озноба. Эддис держал самую дорогую мясную лавку в городе. Лепски часто посматривал на его витрину с таким соблазнительным, сочным мясом, однако, увидев цену, в ужасе спешил прочь.
– У Эддиса, значит?
– Самое лучшее мясо.
– Ага. – Он принялся жевать медленнее. – Я вижу, ты лужайку скосила, милая. Смотрится симпатично. Но я бы и сам скосил.
– Я наняла Джека. Не хотела, чтобы ты занимался этим по такой жаре.
– Джека? Этого мелкого болвана из соседнего дома? И он согласился?
– Да за пять долларов он бы родного отца согласился пристрелить!
– За пять долларов? Ты дала этому паршивцу пять долларов?
– Он запросил десять, но я с ним поторговалась.
Лепски закрыл глаза.
– Ешь, дорогой. Что ты сидишь, как жертва дорожной аварии? – Кэрролл хихикнула. – Все в порядке. Я открою тебе свою тайну.
Лепски пристально поглядел на нее:
– Послушай, детка, неужели я забыл, что сегодня какая-то чертова годовщина? Ты тратишь деньги как сумасшедшая. А ты ведь знаешь, что денег у нас нет.
– Я знаю, что у тебя нет денег, зато они есть у меня.
Лепски прищурился:
– С каких это пор?
– С сегодняшнего утра. Помнишь, когда я работала в «Американ экспресс», у меня был один особенный клиент, мистер Бен Айзекс?
– Конечно. Старый болван, который норовил залезть тебе под юбку каждый раз, когда оказывался в конторе.
– Лепски! Не хами! Мистер Айзекс никогда ничего подобного не делал!
Лепски осклабился:
– Может, и не делал, но хотел… а это одно и то же.
– Вот что я тебе скажу, Лепски: мистер Айзекс был милый и достойный пожилой джентльмен с золотым сердцем.
Лепски насторожился, словно охотничий пес:
– Ты хочешь сказать, что он отдал концы?
– Он умер и упомянул меня в своем завещании. Что ты скажешь на это?
Лепски отложил нож с вилкой.
– И сколько же?
– Не важно сколько. Разве он не душка? В конце концов, я ведь всего лишь делала свою работу, а он…
– Сколько? – рявкнул Лепски своим «полицейским» голосом.
– Не ори на меня, Лепски. – Кэрролл снова принялась за еду. – Смотри, у тебя ужин сейчас остынет.
– СКОЛЬКО?! – снова рявкнул