Медийный город. Медиа, архитектура и городское пространство. Скотт Маккуайр

перспективу Ренессанса в механический образ, казался идеальным инструментом для отображения застроенной среды. Архитектура, в свою очередь, была идеальным объектом для съемки, способным «терпеливо сидеть на месте». Это было существенно, ведь из-за медленного действия первых фотографических эмульсий объектив приходилось держать открытым до 30 минут. В отличие от людей здания не надо было пристегивать к специальному штативу с подголовником, чтобы они сидели неподвижно и изображение получилось четким. Но это означало, что до 1851 года, когда изобретенный Арчером мокроколлодионный процесс открыл путь к моментальным снимкам, улицы на фотографиях городов были пустынны. В 1839 году в письме брату первопроходец телеграфной связи Сэмюэл Морзе рассказывал о том, как приковала его внимание одинокая фигура на фото, сделанном Луи Дагером годом раньше: «Бульвар, всегда заполненный потоком пешеходов и экипажей, был абсолютно пуст за исключением одного человека, которому чистили ботинки» (цит. по: Gernsheim 1968: 89–90).

      Замечание Морзе заставляет нас задуматься и припомнить, что этот визуальный эффект был не столько намеренным приемом, как позднее у Атже, сколько прямым следствием длительности процесса фотографирования при тогдашних технологиях. Этот человек вообще появился на снимке только потому, что «был вынужден какое-то время оставаться неподвижным». Собственно, и заснят он там только наполовину: «Его ноги и обувь видны четко… но туловища и головы нет, поскольку они находились в движении».

      Ограниченные технические возможности, конечно, играли немалую роль в этом процессе устранения людей из городских пейзажей, но были и другие причины, по которым первые фотографы старались избегать улицы. Снимки фасадов (наиболее распространенный вид фотографий архитектурных сооружений вплоть до 1850-х годов), как правило, делались с точек выше уровня земли. В практическом плане такое положение фотографа помогало решить проблему сходящихся вертикальных линий, благодаря чему снимки больше соответствовали традиционным принципам ортогональной проекции. Но у этой позиции была и существенная идеологическая роль: зритель как бы доминировал над изображенными сценами. Популярность возвышенных точек обзора подчеркивает, что уличная жизнь, в отличие от архитектуры, еще не считалась подходящей темой для фотографирования. В этом отношении большинство первых фотографов шли по стопам других мастеров изобразительного искусства, игнорируя те аспекты жизни города, которые они считали неэстетичными. В то время воздействие индустриализации на город еще почти не проявлялось, и растущий рынок архитектурных фотографий, возникший в 1850-х годах, держался за общепринятые категории городской топографии, заимствованные у гравюр. Обычное «меню» изображений состояло из крупнейших церквей, общественных зданий и дворцов, главных улиц, мостов, парков, клубов и памятников – того, что вскоре получит название туристических достопримечательностей. Одним словом, хотя фотографировать уличную жизнь в 1850-х годах было трудно по техническим причинам, снимков