Потом ему доложили, что невыгодно содержать столько народу в государстве не способном давать прибыль. Асман приказал гарнизон уменьшить наполовину, но зато и дань брать побольше. Потом, спустя несколько лет, была еще война с воинственным Исмаил-шахом, она длилась дольше, и Асману пришлось самому выезжать из столицы ближе к театру военных действий, но и эта кампания завершилась победой.
В треволнениях походной жизни Асман чуть не сделался полководцем: он был удачлив с детства, унаследовав сие качество от отца вместе с природной хромотою, но случилось так, что в самый разгар боев, совершенно случайно он нашел Лейлу.
Раздраженный суматохой, Асман ощущал, порой, желание казнить принародно парочку своих генералов. Но он не делал этого, срывая злость тем, что просто сёк бестолковых. Он подозревал, что старается зря, война идет как надо, а видимая бестолковость ей присуща, как любому сборищу негодяев, направлять которых, кроме удачи предводителя, могут только воля Аллаха. И земной уклон – ибо он неравномерен, твердь колеблется на спинах трех рыбин и оттого люди стремятся вместе со всем, что есть на земле то в одну, то в другую сторону.
Это была молоденькая крестьянка, каким-то чудом уцелевшая посреди войны с одинаково дикими побеждающими и побежденными, и угодившая с кувшином воды прямо под ноги королевскому коню. В большом селении дислоцировался резервный корпус, состоявший большей частью из малоазиатских добродушных наемников в широких шароварах и суконных фесках. Были тут и абиссинцы – красивые, но совершенно черные мужчины – единоверцы калистанцев, но не признававшие их кожаных панцирей для боя, экипированные доспехами из тростника, с тростниковыми же щитами и с громадными, в длинных жилистых руках, копьями.
Совершенно невозможная здесь со своим глиняным, оплетенным прутьями крестьянским кувшином, девушка как бы материализовалась из невесомой дорожной пыли и, ткнувшись в лошадиную грудь, скользнула по влажному боку скакуна, вскрикнув, выронила кувшин, а сама ухватилась за стремя, за одежду, за ногу Асмана мягкими, но цепкими пальцами. Она тут же зажмурилась, но за мгновение до этого, Асман успел разглядеть ее глаза с синеватыми белками, в которых бездонно чернели расширенные от ужаса зрачки с карей, тоненькой вокруг них радужной оболочкой. И все это сразу исчезло под складчатыми, как дорогая ткань веками и ресницами невероятной