– А что со мной будет, ну, дальше? – Страшно было спрашивать, но я должна была знать!
– Как я уже сказала, у всех рассеянный склероз развивается по-разному.
– А в самом худшем варианте? – Врач явно не хотела давать однозначные ответы, а мне уже надоели её вежливые формы. – Что будет в самом конце?
– Паралич.
Глава 9
Юра крепко держал руль и неотрывно смотрел на дорогу. У нас была хорошая иномарка, вместительная, современная. Муж ею очень гордился, разговаривал, как c живой, заботился, но сегодня он вёл, не объезжая выбоины на дорогах и снежную жижу. Мне кажется, он наказывал машину за то, что у неё-то запчасти можно починить или в крайнем случае заменить! Не то, что у меня.
Был конец февраля. Двадцать первый век на дворе, человек уже слетал на Луну и создал атомное оружие, а против рассеянного склероза ничего сделать не может. “Нет лечения. Только замедлить” – сказала невролог. Неожиданно я осознала, что все это время вовсе не боялась рака мозга, наоборот! Я надеялась на него! Рак можно излечить: пройти курс химиотерапии, облучения, дать вырезать из себя опухоль, метастазы и всю злокачественную дрань. Рак давал надежду на новую и здоровую жизнь, чем не мог похвастаться рассеянный склероз.
Я практически слышала, как моя болезнь триумфально смеется и говорит: “Посмотри на меня! Я страшнее рака и могу сделать с тобой все, что пожелаю!”. Мне захотелось предъявить ему улики и доказать обратное, но на руках не было ничего. Даже надежды.
– Как ты? – Вопрос Юры вырвал меня из сюрреалистических картинок, в которых рассеянный склероз в железной кольчуге торжественно маршировал перед зубастыми антителами, давая им напутствия перед финальной схваткой с миелиновой оболочкой.
– Не знаю, – честно ответила я.
– Лиля, давай не гнать лошадей, это было мнение только одного врача. Я поговорю со своими, узнаю. Мы сходим к другим неврологам, подберем лечение.
– Ммм, – промычала я. Юра тоже прекрасно понимал, каким шатким стало наше положение, но продолжал сохранять спокойствие и даже оптимизм. Как будто он хотел дать мне еще несколько дней покоя и надежды. Что-то в его голосе подсказывало мне, что уверенность его была напускной, и вместо того, чтобы подбодрить, это меня взбесило.
– Легко сказать, когда болеешь не ты!
– Не говори глупости. Мы – одно целое и вместе со всем справимся. – Юра обернулся и сердито посмотрел на меня.
Я сразу