Валерий выглянул в окно, ища фигурку Виктории, но она уже смешалась с другими школьниками у входа.
– Я сегодня заеду и переговорю с Кареном, – пообещал он.
Сидящий сзади отвесил ему подзатыльник.
– Кто ты такой, чтобы возражать, а? Карен не хочет с тобой говорить, он хочет бабки получить.
Парень на переднем сиденье протянул Валерию мобильник и предложил:
– Послушай, что тебе женушка твоя скажет. Может, тогда посговорчивее станешь.
Похолодевший с головы до ног, Валерий услышал в телефоне голос, принадлежавший Валерии.
– У нас гости. Я их не знаю, и они мне не нравятся. Сделай так, чтобы они убрались.
Она пыталась бодриться, но это у нее плохо получалось.
– Успокойся, – сказал ей он. – Я все улажу.
Его голос тоже дрожал, но уже не только от испуга. Страх сменился яростью и желанием отомстить тем, кто довел его до такого состояния.
– Пусть мою жену отпустят, – потребовал он, отведя мобильник от уха. – Она здесь ни при чем.
– Радуйся, что девчонку не взяли, – сказали ему.
Валерия услышала эту реплику.
– Если что-нибудь случится… – закричала она. – Если что-нибудь случится с нашей дочерью…
– Успокойся, – повторил Валерий. – Ничего ни с кем не случится.
– Правильно мыслишь, – одобрительно кивнул молодой человек, забирая телефон. – Я так понял, что ты собираешься расплатиться.
– Собираюсь, – буркнул Валерий.
– Когда и где?
– Пусть Карен позвонит. Я ему все скажу. И деньги отдам тоже ему. Лично.
Парни пытались что-то возражать, но Валерий был непреклонен. Решение было принято, отступать было некуда. Поняв, что сдвинуть его с занятой позиции не удастся, вымогатели отступились.
Глава шестая
Страх и ненависть
Оставшись дома одна, Валерия взглянула на часы и решила сделать быструю уборку. Лучше опоздать на работу минут на двадцать, чем наводить порядок вечером, по возвращении домой.
Дом был большой, двухэтажный, так что за неделю успевало накопиться слишком много мусора и беспорядка, чтобы убирать только один раз в неделю. Обширная кухня, веранда, три комнаты внизу, четыре наверху – все это требовало постоянного ухода. Понятное дело, что Русановы всеми помещениями не пользовались, однако это не мешало скапливаться пыли и мелкому сору. Жить в своем доме – совсем не одно и то же, что в обычной квартире. Все гораздо быстрее нарушается и приходит в упадок, если не прилагать усилий.
Одевшись как для зарядки – в желтый топик и черные обтягивающие треки, – Валерия набрала ведро воды и взялась за швабру. Пылесосил дом обычно муж, а влажной уборкой занималась она. Такое распределение обязанностей. Он изредка гуляет, трахается на стороне и просаживает деньги за игорными столами. Она работает, как проклятая, готовит, занимается домашним хозяйством, укладывает дочь, а потом, дура, дожидается своего ненаглядного до поздней ночи.