В этот момент Таня увидела высокого молодого мужчину, облаченного в черный костюм. Незнакомец подошел к адвокату Светлому и отдал ему какую-то записку. Законник, быстро прочитав ее, кивнул, смял листок и громогласно заявил: как он уже говорил ранее, его клиент невиновен.
Таня же внимательно смотрела на человека в черном костюме. Темные волосы, загорелая кожа, быстрые движения… Словно почувствовав ее взгляд, мужчина поднял голову – и она заметила, как сверкнули, словно два сапфира, его синие глаза.
Дрожь охватила Таню. Девушка быстро отвернулась, чувствуя, что воспоминания снова возвращаются. Ведь тогда, в тот сентябрьский день…
Движимая непонятным любопытством, Татьяна решила проследить, куда направится синеглазый тип. Тот завернул за угол, она пошагала вслед за ним. А незнакомец зашел в туалет – разумеется, мужской.
Девушка остановилась и увидела надвигавшегося на нее Льва Геннадьевича.
– Бездельники, тупицы, бестолочи! – прошипел, проходя мимо, заместитель прокурора. – И зачем вы все нужны, если не в состоянии даже явку присяжных организовать? Смотри, Мухина, тебе тоже влетит!
С этими словами он скрылся за той же дверью, за которой несколькими секундами раньше исчез синеглазый.
Неожиданная мысль закралась в голову Тане: вполне вероятно, дядя Леня Чех имеет своего человека в прокуратуре. Более того – в той команде, которая занималась его делом. И скорее всего, «крот» – какая-нибудь мелкая сошка наподобие ее самой или, скажем, Верочки. Хотя могло статься, что предатель сидит этажом, а то и двумя выше. Вдруг, к примеру, на дядю Леню Чеха работает заместитель прокурора Москвы Лев Геннадьевич Смирнов, который сейчас так правдоподобно изображает недовольство нерадивыми сотрудниками и театрально мечет гром с молниями?
Ей припомнились слухи о том, что Лев Геннадьевич любит жить на широкую ногу. И что у него якобы имеется где-то за границей роскошная вилла. Интересно, недвижимость куплена на его зарплату заместителя прокурора?
Таня подошла к двери мужского туалета и осторожно приоткрыла ее. А затем проскользнула в выложенное кафелем помещение, где располагался рукомойник, и прислушалась – те, кто находился в туалете, о чем-то негромко разговаривали.
– Однако цена будет слишком большой, не потянете! – раздался визгливый голос Льва Геннадьевича.
Его собеседник, которым мог быть только тот самый синеглазый, что-то ответил, но шум спускаемой воды заглушил его слова.
Входная дверь распахнулась, и в туалет ступил мужчина и с удивлением уставился на Татьяну. Тут же из внутреннего помещения выкатился Лев Геннадьевич. Заметив подчиненную, Смирнов как-то странно скривился.