«Пусть Марми думает, что мы подготовили подарки друг для друга, а потом удивим ее, сказав, что это все для нее. Пойдем завтра днем по магазинам, Мег. Нам еще нужно столько всего подготовить для нашего рождественского спектакля», – сказала Джо, маршируя взад и вперед, заложив руки за спину и вздернув нос.
«Наверно, это рождественское представление будет моим последним, я уже слишком взрослая для таких вещей», – с грустью в голосе заметила Мег, которая обожала играть в «переодевания».
«Да ладно тебе, неужели ты откажешься от возможности пощеголять в белом платье с распущенными волосами и украшениях из золотой фольги. Ты наша лучшая актриса, и все пойдет под откос, если ты покинешь сцену» – сказала Джо. «Кстати, нужно порепетировать. Иди-ка сюда, Эми, и сыграй нам сцену с обмороком, а то как-то неубедительно ты это делаешь».
«Ничего не могу поделать, я же никогда не видела, как падают в обморок, а если я буду падать, как ты мне говоришь, то набью себе синяков. Если у меня получится мягко упасть, я упаду, а если нет, то упаду грациозно в кресло, и пусть твой Хьюго угрожает мне сколько угодно», – ответила Эми, которая не была одарена актерским талантом, но была утверждена на эту роль только потому, что она была маленькой и легкой, а по сценарию ее героиню злодей должен был уносить со сцены на руках.
«Сделай так: запрокинь руки вот так и, пошатываясь, пройди через комнату, отчаянно крича: «Родриго! Спаси меня! Спаси меня!» – и Джо вышла из комнаты с таким правдоподобным мелодраматическим стоном, от которого сестры аж вздрогнули.
Эми попробовала повторить – она выставила скрюченные руки вперед и двигалась, словно ожившая мумия, а ее «крик отчаяния» больше походил на пронзительный крик от укола булавкой. Джо безнадежно взвыла, Мег громко расхохоталась, и даже Бет позволила своему хлебу подгореть, с интересом наблюдая за всеобщим весельем.
«Так, все, я сдаюсь! Когда придет время, просто постарайся сделать все так, как надо, но если аудитория рассмеется, я тут не при чем. Теперь твой выход, Мег».
Далее все пошло, как по маслу – дон Педро бросил вызов миру, прочитав внушительный монолог на две страницы без единого перерыва; ведьма Агарь произнесла ужасное заклинание над своим котлом, полным кипящих жаб; Родриго мужественно разорвал свои цепи, а Хьюго, отравленный мышьяком, умирал в агонии, выкрикнув перед смертью зловещее: «Ха-ха!»
«Это лучшее, что мы когда-либо ставили», – сказала Мег, когда мертвый злодей сел, потирая ушибленный локоть.
«И как тебе удается писать и ставить такие великолепные пьесы, Джо? Ты просто второй Шекспир!» – воскликнула Бет, которая твердо верила, что ее сестры одарены удивительным талантом.
«Ну, прям уж Шекспир», – скромно хихикнула Джо. «Хотя «Проклятие ведьмы, или Романтическая трагедия» – это и правда неплохая вещь, но я бы хотела попробовать поставить «Макбет», да только вот у нас нет люка для Банко.[3] Всегда хотела поставить зрелищную сцену убийства. «Откуда ты, кинжал, возникший в воздухе передо мною?»[4]