– Дорида сообщала Регулу, что Корнелию ежедневно навещает Целер.
– Это важно для твоей подруги, дорогая воспитанница; я начинаю ее понимать… Что еще?
– Мерзавка обвиняла моих родственников, Флавия Клемента и обеих Флавий Домицилл, в христианстве и даже упоминала об их попытках обратить в новую веру меня.
– Ничего себе! – покачал головой Крисп. – Выходит, надо радоваться и благодарить богов за то, что эта злополучная записка не попала в руки шпиона. Ты права: твоя рабыня заслужила смерть за предательство, а Регул извлек бы из этой записки гнусную выгоду. Хорошо, что императора нет, а до его возвращения нам нечего бояться. Мы примем меры, чтобы отвратить то зло, которое может произойти. А пока осуши слезы, божественная Аврелия, и давай отправимся к портику Помпея. Твои всадники готовы; когда я шел к тебе, они уже еле сдерживали коней. Едем!
Хлопнув в ладоши, Вибий подал знак свите, ожидавшей господ, раздвинул занавес и, пропустив вперед Аврелию, последовал за ней в атриум.
Через несколько минут девушка вполне овладела собой, и на ее лице, еще не так давно омраченном печалью, заискрилась белозубая улыбка.
Глава 4. Невольничий рынок
Форум и Марсово поле были центром политической жизни римлян. Здесь же находились главные достопримечательности столицы мира: величественные монументы, красивые портики, богатейшие храмы. Многочисленные лавки торговцев доставляли знатным гражданам всевозможные соблазны и удовольствия, служившие для отдыха и развлечений праздных покорителей вселенной.
О роскошной архитектуре Древнего Рима написаны целые тома, и все авторы сходятся в одном – это поистине чудо света. Взять хотя бы портики и открытые галереи, поддерживаемые причудливыми колоннами и предназначенные для любителей прогулок – пешком, в носилках, верхом или в повозке.
Портиков в Риме было немало; обычно они располагались вокруг храмов и общественных сооружений – театров и цирков. Некоторые из них не примыкали ни к одному зданию и образовывали своеобразные ограждения, обсаженные деревьями и цветами, украшенные фонтанами, выпускавшими тугие серебряные струи. Здесь приятно было укрыться днем от палящих лучей солнца, а вечером отдохнуть от дневных трудов. К одному из таких портиков направлялась Аврелия в сопровождении своего опекуна Вибия Криспа и многочисленной свиты.
Голову девушки украшало изысканное кипенно-белое покрывало из дорогих кружев, ниспадавшее на плечи и тело. Шестнадцать рабов окружали носилки с пурпурными шелковыми подушками, на которых возлежала юная госпожа. Темная кожа невольников-эфиопов резко контрастировала с белизной их туник, на их запястьях и лодыжках позвякивали серебряные браслеты. Позади носилок под наблюдением бывшей кормилицы и няни Аврелии, которая так и осталась у нее в услужении, шествовала толпа рабынь, готовых исполнить любую прихоть госпожи. Десять всадников-нумидийцев в красивых красных плащах возглавляли шествие, раздвигая толпу и прокладывая дорогу августейшей повелительнице. Вибий шел рядом