Кирилл будто прочитал её мысли. Кирилл слышал её крик. Кирилл всё сопоставил. А может, не всё? Может, есть ещё что-то, – более страшное и более пугающее? Больше он не хотел молчать. Им надо выбраться отсюда. А он ничего не знает.
– Кто же чуть не помог нам отправиться на тот свет? Уж не тот ли, кто очень не хотел, чтобы мы были вместе?
– Валентин?
– Я не называл этого имени. Ты сама его назвала. Да и моё «чуть» висит в воздухе. Кто нас вытащит отсюда? Кто нам поможет? И как?
Она вздохнула, закусила губы. Она была рада, что вопросы прошли чередой. Ей не хотелось пока открываться.
– А я верю в удачу. Если нам не суждено было погибнуть, если мы уже спаслись, то и дальше спасёмся.
– Хотелось бы верить. Но… Ты не ответила на мой вопрос.
– Зачем отвечать, если ты всё знаешь.
– Я знаю очень мало. Но хотел бы знать всё. Хотя сейчас рано думать об этом. Но…
– Никаких «но»! Нельзя просить у Господа всего сразу. И так много. Сейчас нам надо прийти в себя, оклематься, а там уж будем думать, как спастись. – Опять эта неприязнь, опять он слабый. А только что был сильным, только что – именно силой, волей своей, – спас их. А тут раскис.
Нет, он не раскис, он просто боится. Он очень боится за них. На нём лежит ответственность за их жизни. А она-то подумала… Нет, её мужчина сильный! И всё равно не надо раскисать. И ей не надо позволять раскисать, она так устала.
Понял. Принял её слова. Они в одной связке. Как и раньше, как и всегда. Если бы всегда.
Склонился, поцеловал.
– Первый раз целую мать своего ребёнка.
– Не рождённого ребёнка.
– Он родится! Он уже просится на свет, он уже защищается, – значит, он сильный, значит, он родится!
– Это уже другие слова! А тех ты не говорил, слышишь?
– Нет, говорил. Не надо отмахиваться от того, чего боишься. Надо думать, как выйти из этого положения. Такие люди не оставляют свидетелей.
– Ты всё знаешь! Ты говорил с ним?
– Он говорил со мной. Он сам вышел на меня. Хотя, зачем ему лишние люди, не понимаю? Но, видно, так сильно насолила ты ему, что через меня хочет тебя достать.
«Уже достал». Чуть не вылетели эти слова, и хорошо, что не вылетели – рано им, ещё рано. Столько не рассказано – и если начать с этого – кем она предстанет перед Кириллом? Кем?! Сжала сердце, выдохнула:
– Он и на это пошёл?
– Не пошёл бы, если б ты мне всё рассказала сразу.
– Но я не могла. Я хотела забыть. Мне было страшно.
– Значит, я тебе никто?
– Наоборот! Женщине не хочется показывать иные свои поступки мужчине. Особенно, если он ей дорог.
– И даже это не оправдывает тебя. Неужели ж ты не понимала, во что ввязалась? Неужели ж так наивна, что думала, будто от тебя так просто отстанут?
– Надеялась. Хоть и боялась. Очень боялась.
– Надо было довериться мне. Я б защитил тебя. Но как защитить женщину, которая молчит? Как защитить женщину, о которой я ничего не знаю? И от чего её защищать?
– Прости! Прости!
– Прощу, когда расскажешь. Всё до капельки.
– Ой!