– Если нет иного способа вывести людей на новую эволюционную ступень, – говорил он, – сгодится и этот.
6
Незадолго до перевода в превосходное здание на улице Радио Антонова вызвали без вещей и повезли в Бутырку. Он прикидывал: разочаровал, накрылась вся идея? – не похоже, вероятно, очная ставка или отбор новичков; но чего-то такого он ожидал теперь всегда. Его спустили по темной железной лестнице, были вежливы, никаких наручников и команды «руки назад» – шел как свободный, хотя один спускался впереди, а второй топал сзади. Антонов вошел в кабинет и впервые в жизни увидел перед собой Мефа. Он прекрасно знал это лицо, но в жизни Меф оказался толще, старше, серьезнее.
– Здравствуйте, товарищ Антонов, – сказал он, «товарищем» подчеркивая новый статус.
Антонов не стал обращаться по имени-отчеству, ответил строго официально.
– Нас интересует высотный четырехмоторный пикирующий бомбардировщик, – без предисловий сказал Меф.
– Эту идею можно обдумать, – осторожно сказал Антонов. – Я предложил бы самолет атаки, двухмоторный, пикирующий, скоростной, несущий полторы тонны боевой нагрузки. Работа над ним успешно продвигается в Болшеве.
– Нас интересует, – повторил Меф, – четырехмоторный бомбардировщик. Нам известно, что работа над такой машиной ведется в Германии, в Англии. Его дальность должна быть около пяти тысяч километров.
– Такая машина, – сказал Антонов, – может оказаться тяжелой, она будет хорошей мишенью. Мы можем обсудить параметры, но я еще в прошлом году отправил письмо, где говорил об исключительной роли атакующего самолета. Говоря попросту, машина с заданными вами параметрами может не взлететь.
– Это ваше дело, чтобы она взлетела, – сказал Меф очень спокойно, однако закипая. – Я вам хочу напомнить, что вы дали показания о сознательном срыве трансарктического перелета Гриневицкого и о сотрудничестве с французской разведкой, эти показания вас никто не заставлял давать. – И тонкие его губы изобразили ухмылку.
– Я уже считаю себя в некотором роде покойным, – сказал Антонов с неожиданно теплой интонацией. – И это, могу сказать, облегчает работу. Преступно было бы в этих обстоятельствах тратить время на самолет, который не полетит. Высотная машина – это герметичная кабина, снижается обзор. Четыре мотора – это неповоротливость, тяжесть. Разве что вам известно о европейских разработках четырехмоторного, и вы хотите сделать Царь-бомбер наподобие Царь-пушки, но позвольте напомнить, что Царь-пушка не стреляет. Я просил бы рассмотреть наш проект самолета-агрессора, способного нести тяжелые бомбы. Вся документация готова, может быть предоставлена. Проект маркирован номером 58.
Тут Меф опять улыбнулся, потому что не мог не знать, что