– У меня нет кредитов, чтобы оплатить поездку. – сказала она.
– Значит, сегодня твой счастливый день. – огрызнулся он, проверил, лежит ли в кармане карта, и указал на дверь. – Выходи, мне нужно закрыть магазин.
Он даже не переоделся, так и вышел из магазина в зеленом фартуке и с бейджем на гуди. Дернул дверь несколько раз, чтобы убедиться, что запер ее, и успокоить тревожность. Одной проблемой меньше – Эш чист, значит, их не упекут в тюрьму, по крайней мере пока.
Городской транспорт сложно назвать скоростным – старые автобусы едва справляются со своей работой, пыхтят, выпускают в небо облака вонючих выхлопных газов, отравляя и без того больную окружающую среду. А сколько митингов было из-за этого! Только вот, провести монорельс в такие кварталы, как Двенадцатый, правительство считает «нецелесообразным». Конечно, откуда у жителей трущоб деньги на поезд? Пусть трясутся в автобусе, который вот-вот развалится прямо во время движения.
– Мы ведь вечность в пробке будем стоять. – девчонка начала ныть как только они оказались в переполненном салоне.
– Раньше думать надо было. – его придавили к поручням и металл больно врезался в ребра.
– Не смотри на меня так, будто я во всем виновата.
– А кто, по-твоему, виноват? – возмутился он.
– Это шутка. Знаешь такое слово? Шут-ка.
– Шутка – это когда смешно. Воспользуйся поисковиком, просвещайся.
– Какой же ты душный. – она отвернулась.
Конечно, Эш натворил дел, связался с малолеткой, у которой в голове нет ничего, кроме тусовок с друзьями, а он должен разгребать последствия. С другой стороны, он сам разрешил ему остаться, навлекая беду и на себя.
Через сорок минут они вывалились из автобуса напротив участка. Теперь вид посеревшего от времени здания дарил надежду, а не внушал ужас. Правда, даже погожий солнечный денек не превратил это место во что-то более позитивное, атмосфера мрака и тлена будто приклеилась к нему.
– Что мне будет за это? – спросила девчонка.
– Не знаю. Ничего, наверное. За шутки не сажают, даже за дурацкие.
– Я правда не хотела, но он так клеился, прямо противно стало. – бедняжку передернуло. – Кому может быть интересен тридцатилетний неудачник?
– Тридцатилетним неудачницам. – ответил он.
«Которой ты станешь, если продолжишь зависать с отморозками». – хотел добавить он, но промолчал.
Офицер за стойкой смерил их безразличным взглядом и спросил:
– Я могу вам помочь?
– Несколько дней назад ее родители написали заявление о пропаже дочери. Так вот, она нашлась. – Зисс кивнул на девчонку, скромно опустившую взгляд.
– Вы родственник? – уточнил полицейский.
– Нет, потому что Господь милостив.
Коп хмыкнул и опустил голову, чтобы скрыть улыбку. Ну, хоть кому-то настроение поднял, потому что его собственный счетчик веселья замер на отметке «ноль», как приклеенный.
– О, а мы как раз к тебе ехать собирались.
Змей хлопнул