…И я ставлю проклятую точку.
Но до рассвета
Разорву
разрисованный
точками
лист.
Чёрный пион
Три утра на часах, потихоньку светает:
Эта странная ночь по-июньскому коротка.
Темнота отпускает.
Как чёрный пион, отцветает,
Что со мною останется пеплом? Строка.
Не удержишь рассвет. Солнце встанет,
Хоть моли задержаться,
хоть плачь, хоть стращай.
И уйдёт тот, кто должен.
Кого Ангел манит.
Не удержишь.
Успеть прокричать бы: «Прощай».
Мы беспечные, сильные.
Непобедимы.
В личном мире и Бог себе каждый,
и даже пророк.
До тех пор, пока сами
и близкие нам – невредимы,
До тех пор, пока нет
перекрёстка дорог.
Распланировав жизнь,
ждём бесспорной отдачи,
Завтра, отпуска, шанса,
любви, Новый год.
Забывая о том, что, возможно,
всё будет иначе,
Лишь одно постоянно: закат и восход.
И единственно мудрое: переключиться
За секунду, за миг,
за мгновенье – на вдох…
До того, что случится.
А, может, ещё не случится.
В тишину, где душе улыбается Бог.
Январский город
Январь мой слякотный, озябший, мокрый,
Снег то придёт, то утечёт опять,
И стылый ветер дребезжит по окнам,
То плюс, то минус: как тут не устать!
А город дышит. Смогом с облаками,
Пролитым маслом, солью на ногах.
А город слышит. Камнем. И веками
Мечтает замком стать на облаках.
Живущие его не замечают.
Ушедшие кивают: «Се ля ви»,
И город опускается, дичает.
Асфальтом улиц просит о любви.
Вот почему асфальт наш полон трещин!
И каждый вечер я в душе молю,
Молю мужчин, но больше даже женщин,
Скажите городу: «И я тебя люблю…»
«Я хочу научиться любить этот город…»
Я хочу научиться любить этот город.
Через слякоть и вой сквозняков,
Чтобы город служил мне надёжной опорой,
Даже если набью синяков.
Даже если заплачу, в углах потеряюсь,
Он зажег бы мне все фонари,
Вывел ближе к метро и сказал: «Извиняюсь!
Вот, кондитерской слёзы утри».
Чтобы город меня принимал в лоно улиц,
Принимал всю, такую, как есть.
Чтобы вдохам, с его атмосферой целуясь,
Он шептал: «Как я рад, что ты здесь».
Мне по сердцу пришлась бы