А здоров зверюга, – невольно подумал Всеслав, выпрямляясь и оглядываясь (чуть захолонуло на душе – а ну как зверюга-то где-нибудь неподалёку). Было тихо, и Всеслав всё так же крадучись двинулся дальше. Поохотиться на кабана было бы неплохо, но не сейчас. Сейчас ему надо было добраться через лес до летнего стана, на котором они с пестуном Бренем и его сыном Витко проводили уже третье лето. Добраться тайком, так чтобы ни Витко, ни Брень его не видели. А если уж увидят, так хоть не смогли бы попятнать тупыми стрелами без наконечников. Витко где-то неподалёку крадётся так же бесшумно, тоже прячась и от Всеслава, и от отца.
Всеслав мельком посочувствовал сыну Бреня, с которым они уже давно сдружились. Он-то, Всеслав, всё ж таки здешний, кривский, ему в лесах привычнее, а Витко до приезда в Полоцк и лесов-то толком не видал – в Чернигове да в Северской земле какие леса?
Княжич тут же усмехнулся собственным мыслям – дурь какая! Витко с Бренем с Чернигова уже два года как в Полоцк приехали, третье лето на лесном стану жить – какая ещё отвычка? Да и немало лесов в Северской земле, особенно с севера, от радимской межи – Брень рассказывал же. Достанет навыка и у Витко спрятаться, и уж тем паче у Бреня – выследить мальчишек. Он вой бывалый – семерым опыта хватит и ещё останется. Да и он, Всеслав, до того, как его на воспитание Бреню отдали – много ль в лесах бывал-то? На охоте с отцом несколько раз, когда за каждым его шагом ловчие да вои приглядывают.
Так и тут – Брень вроде и не жалея, наравне гоняет и его, и Витко, а только нет-нет, да и вспыхнет в его глазах тревога – не случилось бы с мальчишками чего. И тот, и другой – единственные сыновья в семье. Сначала Всеславу было это удивительно, что у гридня Бреня на четвёртом десятке лет всего один сын, но потом Витко в дружеском разговоре как-то поведал княжичу, что его старший брат, которого он почти и не видел никогда, погиб в дальнем походе в каких-то южных странах. Подробностей он, к стыду своему, не знал, и мальчишки взялись выспросить о том у пестуна.
Давно прошли те времена, когда сын князя воспитывался в лесном войском доме, наравне со всеми. Старики о них вздыхали (известно ведь – в прошлом и деревья были выше, и люди умнее, и пиво крепче, и кисель слаще), но переменить ничего не могли – время текло, мир менялся. Уже лет двести как в твёрдый обычай среди знати вошло отдавать мальчика на воспитание в приёмную семью менее знатного рода – вместе с русью пришло. И в том обычае тоже – немалая правда.
Воспитателю-пестуну – честь. И честь немалая – вырастить, к примеру, сына самого великого князя – как Асмунд вырастил Святослава. А хоть и не великого – тоже немала честь.
Родитель воспитанника будет уверен, что ребёнок вырастет не надменным неженкой.
Воспитаннику – постоянное внимание и учение,