Отец поднялся в номер, Иван сидел в углу гостиной, читал электронную книгу, Феликс, одевшись, собирался выйти на улицу.
Решив позвонить Алисе, я прошёл в кабинет управляющей.
Связь была на грани катастрофы, постоянный треск, свист, щелчки, прерываемые быстрыми гудками.
– Такое иногда случается, – виновато сказала Юлия Анатольевна. – Попробуй позвонить завтра.
Не оставалось ничего другого, как вернуться в гостиную и продолжать скучать.
…Вскоре ужин продолжился. На этот раз сытые гости вели себя несколько лениво, часто зевали, нахваливая стряпню Гурама.
Оживление прошлось по столовой, когда Всеволод Всеволодович объявил, что через десять минут на улице начнётся праздничный салют в его честь.
Все поспешили за верхней одеждой. Пани Вержвецкая попыталась отказаться от выхода на улицу, но Дед пообещал затаить на неё обиду, и она, скрепя сердце и, постукивая тростью, поплелась облачаться в свои меха.
Тогда никто не подозревал, что очень скоро веселье омрачится непредвиденными обстоятельствами…
***
Пиротехникой на улице занимался Иван с Егором Матвеевичем. Я пытался им помочь, но меня попросили не мешать.
– Подожди, – крикнул Иван, когда я отошёл на значительное расстояние от заранее расчищенной для салюта площадки. – Сгоняй в гостиницу, я в холе забыл пистолет-зажигалку.
– У меня есть зажигалка, – сказала Егор Матвеевич.
– Твоя не пойдёт, – Иван, с красным от колкого мороза и напряжения лицом, махнул мне рукой, и я рванул в гостиницу.
Зажигалку увидел сразу, принёс её Ивану, снова пытался навязаться в помощники (интересно ведь заниматься подготовкой), и снова был вежливо отшит. Обидно. Знал бы, за зажигалкой бы не бегал.
В ожидании зрелища гости топтались недалеко от крыльца, Ларик с Ёлкой решили поиграть в снежки.
– Берегись! – крикнула Ёлка, слепив снежок. Прицелившись, она замахнулась, и снежок попал прямо в цель – в голову Ларика.
Тот нагнулся и уронил в сугроб очки.
– Ой! – испугалась Ёлка. – Больно, да? Ларик, прости, я не хотела.
– Помоги найти очки. Без них ничего не вижу.
Когда Ёлка подбежала к сугробу и начала приглядываться, Ларик, выпустив изо рта густой пар, схватил её за плечи и повалил в снег. Оба рассмеялись, потом Ёлка вскочила, метнулась по дорожке к торцу здания, Ларик гнался за ней.
Тётя Шура с дядей Сашей стояли на крыльце. И если он, явно голодный и не в настроении, молчал, то она, делая глубокие вдохи, непрестанно верещала о пользе горного воздуха для лёгких.
Пани Вержвецкая, ходя взад-вперёд, недоверчиво поглядывала в сторону расчищенной площадки, наблюдая за действиями Ивана.
– Сева, – крикнула она Деду. – Долго ты ещё собираешься держать нас на морозе?
– Уже скоро, Лидушка, потерпи.
…Салют получился праздничный: в восторге осталась даже привередливая и вечно всем недовольная