– Прикинь, Никитос, – он поймал мой взгляд. – Пока мы там развлекались, машину обули.
– Как обули? – удивился я. – Здесь? В лесу?
– Она же вся открытая стояла, – пояснил Макс. – Двери нараспашку.
– Короче, медали ваши тю-тю. Вместе с нашими шмотками.
– Коробку с пончиками даже взяли, – сказала Вита.
– Фигово, – я расстроился, но не сильно.
То, что найденные в развалинах лагеря медали, которые мы должны были отвезти в полицию в обмен на заявление фермеров, обвиняющих нас в проникновении на частную собственность, пропали, было плохо. Однако теперь, когда мы уезжали в Москву, казалось, это уже не имеет никакого значения. Да и не до того было.
– Вот тебе компенсация, – Артём перегнулся через Виту и протянул мне большой хороший смартфон. – Под сиденьем в Пандоре валялся. Без понятия чей. Прикол, да? Пончики забрали, а айфон не нашли.
– Да ну, не нужно, – попытался отказаться я. – Зачем?
– Тифу отдай. Он все равно свой посеял. Симку поменяет и зашибись.
– А вдруг хозяева объявятся?
– Не объявятся, – заверил Артём. – Я, кроме вас, уже полгода никого к себе не сажал, а раз за полгода не объявились, значит, он на фиг никому не сдался.
Я нехотя сунул телефон в карман шорт. Просто чтобы не препираться.
– Счастливого пути, – я так же через Виту пожал ему руку, помахал ей и с Максом на всякий случай тоже обменялся рукопожатием. – Пойду Ваньку искать. У него угрызения совести. По кустам прячется.
– Да ну, фигня, – отмахнулся Артём. – Скажи, пусть не расстраивается, я не в обиде.
– Спасибо! До свидания, – крикнула Вита Саше, и они помахали друг другу.
Вита оставалась для меня темной лошадкой. Видел я ее всего пару раз, но пообщаться не довелось. Лицо у нее было хорошее: нежное, с широко распахнутыми светло-голубыми глазами, тонкой кожей, аккуратным носиком и немного по-детски пухлым ртом. Темные, слегка вьющиеся волосы чуть ниже плеч, тонкая шея и слишком худенькая, по моим эталонам красоты, фигурка. Вполне себе нормальная девушка, вот только рядом с ярким, самоуверенным Артёмом она казалась чересчур робкой и все время как будто растерянной. Артём мог выбрать себе любую красавицу, но почему-то упрямо уцепился за обычную среднестатистическую маленькую девочку, ради которой готов был похоронить себя под падающей стеной. Вот этого я не понимал.
Мы с Сашей вернулись в лагерь и едва успели немного отойти от ворот, как нам навстречу вылетела Зоя.
Длинные рыжие волосы гневно развевались, нос распух от слез, шла она быстро, гордо запрокинув голову, поспешно вытирая то одной ладонью, то другой мокрые щеки.
– Зой, ты чего? – Я бросился к ней.
Хотел остановить, успокоить, поговорить, но она со злостью отпихнула меня, обернулась, проверяя, не догоняет ли Тифон, и, убедившись, что на дороге никого нет, быстрым шагом почесала дальше. Я побежал за ней:
– Погоди, куда ты собралась? Зой! Не обижайся, пожалуйста. Тиф дурак,