– Отменно! – похвалил Савва и принялся неспешно опустошать тарелку. – Очень у вас, Мария Федоровна, повар хорош. Мясо какое сочное! Телятинка?
– Телятинка. А к ней вдобавок – свинина, курятина да булка елисеевская, – пояснила Андреева, демонстрируя неожиданную осведомленность в делах повара. – А повар действительно отменный! Умный, красивый, талантливый, – задумалась, какие бы еще достоинства назвать, но решила подвести итог: – Страсть как мне нравится! – хитро взглянула на Савву, который недоуменно поднял брови и замер с вилкой в руке. – Марией Федоровной зовут! – небрежно сказала она и звонко рассмеялась.
– Неужто сама делала? – изумился Морозов. – Ну, мастерица! Вот уж удивили!
– Да я-то что, – промокнула она губы салфеткой, бросила на стол и перешла на диван, указав Савве рукой на зеленое бархатное кресло напротив. – Это вы, Савва, мастер на всяческие неожиданности.
Савва благодарно улыбнулся и бросил взгляд на каминные часы.
– Торопитесь куда? – перехватила Мария Федоровна его взгляд.
– Маша, голубушка, как ни прискорбно, но мне идти пора. Встреча важная с князем Голицыным. Необычный, кстати, он человек. Пятнадцать лет изо дня в день запирается вечерами в кабинете и ведет дневник, пишет о делах общественных и семейных. Для потомков, коим наше беспокойное время может показаться интересным. И жена у него – чудесной души женщина. – Морозов снова покосился на часы. – Ну все, не обессудьте, идти мне надобно!
– Идите, идите, Савва, не переживайте. У меня тоже кое-какие дела имеются.
Морозов, поцеловал Марии Федоровне руку, но, пройдя через комнату, остановился в дверях.
– Хотя, знаете, уходить мне, прямо скажу, не хочется. Уж больно повар у вас хорош!
– А плохого повара какой резон держать! – рассмеялась Андреева.
Как только за гостем закрылась дверь, Мария Федоровна, мгновенно став серьезной, поднялась с дивана, подошла к телефону и назвала телефонистке номер.
– Дядя Миша? Я через час буду. Задержалась немного. Сами знаете – дела…
Солнечные лучи заливали столовую мягким золотистым светом. Савва, сидя напротив Зинаиды за столом, отрешенно размешивал ложкой сахар в тонкой фарфоровой чашечке, не замечая озабоченного взгляда жены.
– Отдохнуть тебе, Саввушка, надо! Посмотри, на кого похож стал. Почернел весь, глаза покраснели. Подумать только, фабрика столько сил отнимает, а ты еще химическое акционерное общество основал зачем-то. И к чему только ты его в Германии зарегистрировал? Теперь еще и туда ездить придется.
– Это не должно тебя заботить, Зина, – нахмурился Савва. Не любил говорить с женой на такие темы. Не женского ума это дело.
– У меня ж за тебя сердце болит, неужели не понятно?! – Зинаида обиженно надула губки, отчего стала похожа на свою любимую фарфоровую