Допрос начался почти сразу, чтобы он не успел опомниться и придумать ложные легенды. Теми же двумя следователями, в течение пяти часов, с маленькими перерывами.
Евгений понимал, что отпираться бессмысленно, – они вытряхнут из него всю информацию, не нытьём, так катаньем, если исключить даже физические пытки. Тем более они уже знали от его приятеля Владимира, что он приобрёл запрещённый компьютер.
Единственное, что он хотел скрыть – это общение с неизвестным виртуальным покровителем, что могло его подвести под статью о государственной измене. Скрыть же нелицензированную программу было невозможно, если они изымут его спрятанный компьютер, место нахождения которого он открыл с первых минут допроса. Если, разумеется, его покровитель не опередит их, уничтожив или забрав его.
Но в таком случае у следствия возникнет вопрос – куда делся главный компьютер? Они не поверят любым его объяснениям, и самой собой продолжат любые пытки, пока не вынут все признания. У Евгения проблеснула надежда, что его могущественный и прозорливый покровитель мог бы просто стереть программы, оставив самую безобидную, – имитацию его личности для сайта «Аиднет».
Следователи, кроме его технической активности, жёстко наседали по поводу его «общественной» и личной жизни: об отношениях с однокурсниками, с родителями, много ли друзей, патриотичен ли он, есть ли подруга, а если да, то почему пользуется проститутками. Цель этого этой части дознания – не только слепить его аморальный облик для усиления обвинения, но прежде всего уязвить, чтобы вывести его из самообладания. Как это ни странно он испытывал абсолютное спокойствие, маскируя его под желание сотрудничать со следствием.
Следователи утомились сами и сделали перерыв до самого утра. Евгений крепко уснул, в беспамятстве, при лязге замка утром не мог понять сразу, где он находится. Один из следователей дал ему пятнадцать минут для приведения в порядок, после чего его повезли для изъятия его компьютера в лесном схроне.
Допрос возобновился к вечеру, видимо, после анализа содержания компьютера, который почему то «Шерлок» не уничтожил, вопреки своим обещанием. Наверное этот «Шерлок» рассудил, что раз друг Владимир признался в предоставлении запрещённой компьютерной технике Евгению, то отпирательство с его стороны тянуло бы на дополнительное обвинение – сокрытие улик от следствия.
На этот раз был только один из двух молодых следователей, с ехидно садистским выражением лица, правда глаза его напряжённо иногда округлялись, видимо, чтобы за агрессией скрыть ложь.
– Ты не указал ещё несколько запрещённых антироссийских сайтов, которым пользовался, – заметил он. – Наслаждаешься издевательствами в адрес своей страны?
– Не страны, а власти, – ответил Евгений, не привыкший скрывать свои мысли.
– Это одно и то же. К твоему аморальному портрету прибавится