В.А. Бочкарёв достаточно подробно говорит о проблеме предшественников Сумарокова-драматурга: если И.А. Дмитриевский, Н.Н. Булич считали, что предшественники никакого влияния на Сумарокова не оказали, то Г.А. Гуковский, Е.А. Касаткина, Б.Н. Асеев не только писали об известной близости трагедий Сумарокова к драматургии первой половины XVIII в., но и побудили заняться этой проблемой Ю.В. Стенника[325], В.А. Бочкарёва[326], М.П. Одесского[327] и др.
Школьная драматургия (к ней относится и трагедокомедия Феофана Прокоповича «Владимир») с её учительским пафосом, осмыслением функций театра как назидательного примера, безусловно, повлияла на классицистическую драматургию, в том числе и на Сумарокова-драматурга.
Говоря о новаторстве ранней русской драматургии и о её влиянии на развитие последующей русской драмы и театра, А.С. Дёмин анализирует под этим углом зрения трагедию А.П. Сумарокова «Аристона» (1750)[328]. Сопоставляя «Аристону» и пьесы ранней русской драматургии, учёный отмечает, что Сумароков заимствует и развивает такие черты ранней русской драматургии, как психологизм героев, их живость, «текучесть человеческих чувств и настроений», «переменчивость счастья», беспокойство, напряжённость[329]. Однако если в древнерусских пьесах настроения и чувства сменяются одно другим, то у Сумарокова изображены «текучие, неустойчивые, переменчивые процессы в человеческой душе, которые ранее не были засвидетельствованы русской драматургией», и в этом Сумароков как художник поступает очень тонко, новаторски[330]. Однако всё это уже было во «Владимире», именно эта трагедокомедия является необходимым звеном между пьесами последней трети XVII в. и классицистическими театром и драматургией. Прослеживая эволюцию жанра трагедии, К.А. Смолина считает, что Феофан-драматург может считаться основателем новой литературной драмы[331].
2.2. Жанр трагедокомедии в русской драматургии первой половины XVIII века
Бурная эпоха петровских преобразований явилась перед взором молодого, только что прибывшего из заграницы монаха в виде грандиозного театра, на сцене которого происходили поразительные вещи. Ломались сословные, казалось бы, незыблемые, перегородки, воздвигались «из топи блат» города, создавалась новая культура – во всех сферах жизни России шла перестройка, при этом контрасты, полярность становились определёнными знаками времени. Новое содержание бытия требовало наиболее адекватного, нового художественного отражения, что осознал Феофан, сразу же ставший в ряды приверженцев и последователей дела Петра I[332].
Для Феофана Прокоповича жанр трагедокомедии давал возможность максимально приблизиться к жизни, ибо жанр