Я ж женой его не стала —
Скинув ночи покрывало,
Волшебством огородилась —
В щуку, вишь, оборотилась…
Он же наложил заклятье.
До поры сильно проклятье
И мне щукой в водах жить,
Для людей едою быть.
Коль поймают – не съедят,
Волей вольной наградят
То, как дома окажусь,
Вновь девицей обернусь.
Снял, Емелюшка, проклятье,
Чародеево заклятье
Ты своею добротой,
Человечностью простой.
Чародея ты сгубил,
Тем меня освободил.
Благодарствую вовек!
Ты – чудесный человек.
Прежде чем с тобой прощусь,
Волшебством я поделюсь:
Коль нужда какая будет,
Иль судьба-то вдруг осудит,
Ты слова шепни такие,
Для тебя, ужо, простые:
«По Щучьему Велению,
Да моему Прошению…»,
Дале ты желанье скажешь,
Или сделать что накажешь…
Всё исполнится, и в срок!
Был бы делу правый толк.
А теперь, мой друг, прощай,
Да меня не забывай!»
Тут она хвостом вильнула,
В прорубь тихую нырнула.
На воде круги остались…
«Жаль что быстро так расстались.
Я ж «Спасибо!» не сказал
И поклона не отдал…
Ты прости, за ради Бога,
Шлю тебе Поклонов много,
Путь домой благословляю!
Я же здесь не подкачаю…».
Тут Емеля окрестился,
Во след Щуке поклонился.
И стоит – затылок чешет:
Сон – не сон, иль память брешет,
Иль привидилась ему
Краса – Щука одному?!
Тут гадать – не разгадать…
Дело надо продолжать.
Время близится к обеду,
А воды доныне нету.
Вёдра лихо подхватил,
По тропинке, что есть сил,
Быстро на гору поднялся,
Только дюже запыхался.
Дух, переведя едва,
Вспомнил Щукины слова:
«Так к обеду не поспею,
Хоть себя не пожалею.
Бочек много – я один…
Буду ж вёдрам господин!» —
Отдышавшись, он решил.
Тихо, робко попросил:
«По Щучьему Велению,
Да моему Прошению:
Вёдра, сами всё решайте —
За водицей поспешайте,
Чтобы бочки были полны,
Тихо в них гуляли волны,
Да к обеду, а в сенице
Были полны все криницы».
Только вымолвил слова,
Отскочить успел едва:
Вёдра к хате побежали
И… обратно поспешали.
Воду сами лихо носят,
Ни о чём, ужо, не просят.
Тут соседи всполошились,
Поглазеть бегом явились:
«Что тут? Чудо али лихо?..
Вёдра сами носят лихо
Воду с проруби домой!
Кто колдует, Домовой?
От какой такой печали?
Отродяся не видали!…»
Все толкутся и снуют…,
Кулаками