– Что вы помните о процессе герцога Алансонского? – внезапно перебил аббат. – Он состоялся восемь лет назад.
Брат Арман растерянно моргнул.
Отец-настоятель, удовлетворенный его смущением, запил пирожное вином. Вот так-то лучше! Не следует позволять монаху говорить со своим аббатом снисходительно, даже если этот монах пользуется особым расположением.
– Если не ошибаюсь, речь шла о планах герцога бежать в Бретань, – ответил наконец фаворит, – но, помилуйте, какое это имеет отношение…
– Вы нетерпеливы, – укорил его настоятель. – Дело в том, что Матье де Нель вместе с герцогом Алансонским был обвинен в предательстве, а вам известно, что это означает.
– Угу, – кивнул фаворит, – плаху.
– Да, плаху и конфискацию всего, – подтвердил настоятель, беря из вазы очередную миндальную трубочку. – Покойный король Людовик8жестоко карал всех, кто был уличен в сношениях с его врагами, а особенно тех, кому он прежде доверял, м аббат вытер салфеткой крем с губ, налил в кубок вина и не спеша продолжил. – К де Нелю король питал особое расположение: говорят, тот был остер на язык, умен и смел. Однако королевская благосклонность не уберегла сего остряка от смертного приговора. Впрочем, ему удалось каким-то образом выкрутиться. Ходят слухи, и я им верю, будто наш епископ основательно облегчил свою казну ради спасения племянника.
– Стало быть, Его Преосвященству не чуждо христианское сострадание, – брат Арман криво усмехнулся. – А может этот де Нель действительно был невиновен?
– Это не имеет значения, – аббат вытер пальцы, бросил измятую салфетку на стол и откинул голову на спинку кресла. – В любом случае король его не простил, он лишь заменил казнь насильственным пострижением.
– Представляю, каково ему пришлось, – вздохнул брат Арман.
– Не слишком предавайтесь жалости, – недовольно засопел отец-настоятель. – Наш епископ не оставил племянника без покровительства: определил его в одно из Орлеанских аббатств, а после смерти короля устроил при своем дворе, разрешив пользоваться своим мирским именем. И вот теперь этот бывший придворный щеголь и умник стал викарием Его Преосвященства!
– Да-а, мечтательно протянул брат Арман, – вот, что значит быть племянником монсеньора епископа.
Аббат Симон нахмурился – беспечность фаворита вызывала досаду, и все же он, обуздав раздражение, продолжил.
– Так вот, сей племянник к концу нынешней недели будет здесь, поэтому нам необходимо предпринять некоторые шаги, – настоятель хрустнул суставами пальцев. – Впрочем, вы и сами понимаете, что я имею ввиду.
Наступило недолгое молчание.
– Все-таки, мне кажется, что тревоги ваши напрасны, – фаворит поднялся и прошелся по комнате, энергично растирая кисти рук – вечера уже были довольно прохладными. – Если то, что вы рассказали о де Неле, правда, то беспокоиться