Вытянув головки, как стрелы, пущенные из лука, птицы поднимались всё выше и выше. Они словно стремились к чуть бледнеющему созвездию Атага – Утячье гнездо. Так на Пенжине называют Плеяды.
Разошлись мы поздно, и в ту ночь я долго не мог уснуть. В голову лезли разные мысли. Всё больше, конечно, о предстоящем путешествии, о том, зачем нужен мне этот Старый посёлок и какие-то допотопные кресты. Ну, не странно ли это?
Начнём с того, что и фамилия у меня какая-то странная – Анкудинов. Вроде как не русская, хотя по паспорту значусь русским. Раньше я особо об этом не задумывался, да и над фамилиями других людей головы не ломал: был бы, как говорится, человек хороший. Но однажды девушка Лена, которая мне нравилась, сказала: «Ты не похож на бурята, а фамилия у тебя явно бурятская. Почему?»
Вроде, и вправду не похож: лицо обычное, может, только чуть-чуть скуластое (это от худобы, наверное), серые глаза с лёгким прищуром, вполне русский нос, волосы светлые… В общем, парень как парень, не высокий и не маленький, не качок какой-нибудь, но и не хилый – из тех, на кого женщины смотрят, не смущаясь, не заливаясь краской. Себя я оцениваю вполне трезво, и знаю, что не из породы красавчиков. Обычный. Разве что фамилия такая.
Та Лена училась в университете вместе со мной, была старостой группы. Старательная такая, аккуратная, симпатичная. Был я у неё «хвостиком»: она – в парк, и мне туда же надо, она – в музей, и меня следом несёт какая-то сила… Лена очень любила книги, и потому я тоже часто ходил в библиотеки. Следом за ней, конечно.
Хоть одно счастливое воспоминание осталось благодаря Лене: десятки прекрасных, умных книг я открыл именно там. А Лена? Как-то она призналась: выйдет замуж за хорошего, доброго человека, а в любовь не верит, всё это ерунда, потому что наши чувства – не что иное, как игра гормонов.
– Неправда, – ответил я. – «В твоих объятьях даже смерть желанна! Что честь и слава, что мне целый свет, когда моим томлениям в ответ твоя душа заговорит нежданно…»
– Не заговорит, – усмехнулась Лена. – Ты стихи Ронсара специально наизусть заучил? Чтобы поразить какую-нибудь неопытную девицу в самое сердце…
– Нет, не специально, – смутился я. – Разве можно объяснить чувства одной лишь химией тела?
Мы сидели, касаясь друг друга руками – не специально, просто так получилось: сиденье трамвая было узким, к тому же Лена поставила сбоку полиэтиленовый пакет с книгами, и места осталось совсем мало. Её маленькая ладонь была ни горячей, ни холодной, но её прикосновение заставляло меня сдерживать дыханье.
– А я вон там живу, в десятиэтажном доме с ротондой, видишь? – вдруг сказала она и показала рукой на помпезное здание. – Квартира номер сто сорок шесть. Сегодня родители уехали на дачу, и я осталась одна в трех комнатах, представляешь?
Я что-то такое угукнул в ответ, совершенно не понимая, на что она намекает. А трамвай как раз делал замысловатый