– Для этого танцевать не нужно. Даже наоборот, вам лучше было бы сосредоточиться на чем-то одном. Мне кажется, сэр, вы легко отвлекаетесь.
– Гм. – Он быстро покосился на Абигайль и Пенелопу, которые по-прежнему беззастенчиво наблюдали за ним и внимательно слушали. Лорд Берк понизил голос и на этот раз очень явно наклонился к Джоан: – Тогда, может быть, примете приглашение на танец, если я отдам вам некий недозволенный предмет из магазина на Мэдокс-стрит?
Теперь она попалась. Наверняка втроем – она, Абигайль и Пенелопа – уж как-нибудь найдут способ спрятать тоненькую брошюрку и тайком пронести ее домой. На худой конец, есть же подвязки… Быстрый взгляд на подруг сказал Джоан, что обе всей душой за то, чтобы она пошла на эту жертву. Более того, Пенелопа, казалось, была готова сделать это вместо нее, и это положило конец колебаниям Джоан.
– Наконец-то вы сказали нечто, что меня убедило, – сказала она лорду Берку. – Я согласна.
Он улыбнулся с дьявольским самодовольством.
– Я знал, что вы согласитесь.
Когда Джоан вложила руку в его руку и позволила ему вести ее туда, где танцевали другие гости, ее сердце тревожно забилось. Не один гость смотрел сначала на лорда Берка, потом на нее, потом снова – на этот раз ошеломленно – на лорда Берка. Джоан спрашивала себя, что удивляет их больше: то, что Тристан Берк танцует, или то, что он танцует с ней. Для нее оба эти события были одинаково шокирующими, но когда музыканты начали играть, она не смогла сдержать легкую улыбку. О небо, это вальс! Ей доводилось танцевать вальс только со своим учителем танцев и с отцом, да еще один раз, под большим нажимом, с братом. Лорд Берк – несносный тип, но коль скоро он способен довольно неплохо вальсировать, она его любезно прощает. На какое-то время. И он даже достаточно высокого роста. Джоан была полна решимости получить от танца удовольствие, поэтому она стала смотреть прямо перед собой, и из-за его роста получилось, что она смотрит не на лоб партнера, как обычно бывало, а на серебряную булавку, которой был заколот его шейный платок. Булавка была сделана в форме крадущегося леопарда, и его сверкающий изумрудный глаз, казалось, смотрел на нее с выражением хищного обещания. Джоан улыбнулась леопарду. Она не просто танцевала, но танцевала с партнером, который был выше ее ростом и, слава богу, умел вальсировать, да так хорошо, что она почти не чувствовала пола под ногами. Теперь она даже не стремилась услышать его извинения, она была счастлива кружиться в танце в совершенном молчании. Но, конечно, он этого не допустил.
– О чем вы думаете? Предвкушаете часы будущего чтения или замышляете, как меня убить?
При упоминании о запретной книге ее бросило в жар. Она ответила язвительным тоном:
– Ни о том ни о другом. Я всего лишь мысленно возношу благодарственную молитву за то, что вы знаете шаги. А то я, знаете ли, волновалась.
– О да, это очень трудно. Нужно считать: один, два… Что идет после двух? Боже мой, кажется, я уже забыт.
В подкрепление своих слов он повернул ее резче обычного, ни на мгновение