– Куда?.. Да почем мне знать! Гортензий тоже был приезжий. С какого-то городишки, что их тьма окрест Лаэма. Вот, поди, к нему домой и укатили.
Час за часом парни Могера Бакли продолжали свои расспросы, все больше зверея от неудач. Когда солнце поднялось в зенит, стало очевидно: лаэмцы мысленно помещают свой город в самый центр мироздания. Все, что происходит здесь, имеет вселенскую важность и впечатывается в память, но стоило Хораму покинуть город – он сразу исчез из внимания. Пожалуй, и помнили-то горожане не его самого, а лишь его чудачества – озаренные величием города, в котором случились.
– Чертовы южане! Чтобы им всем сдохнуть! – проревел Восемь.
– Мрази, – согласился Девять. – Все с бабами ходят.
Парни успели заметить, что всякий лаэмец, если он не бедняк, передвигается в сопровождении женщины, а то и нескольких. Это обстоятельство не давало Девятке покоя.
– Слышь, Могер, может нам того-сего, в бордель? От расспросов явно толку нету, так чего торчать на жаре?
– Сначала Хорам, потом бордель, понял меня? Не найдем говнюка – я тебе такой бордель устрою!
– Он прав, Бакли, – поддержал Семь. – От расспросов уже толку нет, люди-то все те же. Вон того извозчика уже по третьему кругу пытали…
– Спрашивайте еще, тьма вас сожри! Приносите пользу!
– Любопытно, кого он пялил?.. – бросил в пространство Девять.
– Дай ему в ухо, – приказал Бакли Восьмерке, и лишь потом сообразил: Девять дело говорит.
Снова прошлись по водовозам, извозчикам, торговцам чаем и сладостями, только на сей раз с новым вопросом: была у Хорама баба? Можно ее найти?
– Не припомню. Наоборот: припомню, что не. Не было у него бабы, я еще сильно удивился.
– Никакой. Вот никакошенькой.
– Он, наверное, был из этих, фффиииуууу… – выразительный жест согнутого пальца.
– Да точно из этих! Он жеж потому и шар купил – ему уже не страшно было, даже без шара все равно не стоит!
– Но постойте… у вас еще агатки остались?.. Четыре в самый раз, а восемь – вдвое лучше, число-то святое. Благодарствую, славный!.. Этот Хорам потом купил себе альтессу. Незадолго как уехать, он здесь появлялся с такой… Э. У.
Со звуком «э» торгаш растянул пальцами глаза, со звуком «у» – прогладил ладонью плоскую грудь.
– Шаванку что ли?
– Ее.
– А где купил?
– А где их покупают? В Чайном порту, знамо дело, на Изобильном спуске.
Команда Могера Бакли переместилась на Изобильный спуск. То был целый проспект, сходящий к гавани, и застроенный чайными разного пошиба, от скромных домишек до белокупольных дворцов. В котором из них побывал Хармон – так и не выяснилось. Пришлось посетить все.
Дело шло идовски медленно и дорого. Оказалось, в шиммерийских чайных домах платят не за чай, а за вход. Привратники отказывались отвечать на любые вопросы, пока не оплатишь посещение, а уж о том, чтобы задаром увидеть