Валка-Палка продолжала осуждать меня за бегающий взгляд. Но тут я уставилась на Ястребову гитару. Оружие найдено! И я успокоилась.
Катя допела песню и встала. Мы с Ястребком тоже встали, и все втроём поклонились. В зале захлопали, кто-то громко высморкался. Я увидела, как боком к двери пробирается высокая фигура в казаках.
Мара открыла мне в футболке Пургена и шортах с утятами. Она была бледная, и волосы легли не в обманчивую укладку, а встали в фантомный ирокез. Спросонья Мара всегда такая.
– Они расстались? – с порога спросила я. – Никита и Катя.
– С чего ты взяла?
– Андрей ничего ей не сделал.
Мара вышла из квартиры и присела на тумбочку. Её этаж вообще напоминает жилое помещение, вопреки правилам пожарной безопасности.
– Да, – ответила она, – Катя Никиту бросила. Сказала, мол, не может дать таких отношений, какие он заслуживает. Ну хорошо, что хватило мозгов.
– Да уж.
– Теперь Никита свободен, – сказала Мара. – Хочешь, пошли к нему?
Я покачала головой. Мара подняла брови.
– Я пойду, – сказала я, – только в другое место.
– Куда?
– Да есть одна идея.
Вити-панка дома не было.
– Он у Саши Ступарина, девушка, – ответила его мать. И укоризненно покачала головой.
– А гитара с ним?
Мать снова покачала головой: мол, я не знаю. Я заметила, что упрёк во взгляде исчез. Она поняла, что я пришла к Вите по делу.
– Ладно, – сказала я, – спасибо. – И отправилась к Стопарю.
Витя-панк открыл мне собственной персоной. Одарил дымом «Явы» и лучезарной улыбкой, с ямочками на щеках.
– Какие люди, – сказал он, как обычно картавя. Картавость у него чувствуется даже в словах без буквы «р».
– Здоро́во, – сказала я.
– Стопарь в ду́ше, – сказал Витя. – Следы позора смывает. Я его в Варю ободрал.
Варя – это Варкрафт.
– Я не к Стопарю, – ответила я. – А к тебе.
– Чего?
– Витяй, – сказала я, – научи меня на гитаре играть.
– Зачем?
– Пожалуйста.
Витя посмотрел на меня внимательно и чуть с усмешкой. У него хайр до плеч и взгляд такой, что ник «Морской волк» в Варкрафте ему как влитой. Однако на меня Витя действует успокаивающе. Может, потому, что сверлит этим взглядом каких угодно девок, только не меня. Меня он воспринимает как чудачку-одиночку, хотя и шарящую в музле. Так что с ним мне легко и просто.
Шум в ванной затих, и в комнату вошёл Стопарь. У Стопаря дома жарит батарея, поэтому он вошёл голый по пояс и с полотенечком на плечах.
– Что? – сказал он. – Алька на гитаре будет учиться?
У Стопаря потрясающий дар – каждую сплетню подхватывать на второй секунде. Сейчас это вышло буквально.
Витя щёлкнул себя по щеке и выпустил колечко дыма. У него при этом всегда очень циничный