Традиция описывать различные важные события существовала в самых разных регионах земли и до Геродота. Наиболее часто описывались военные сражения и иные исключительные события. Но эти тексты, как правило, составляли люди, которые выполняли указания какого-то деспотического правителя. Отсюда в описаниях неизбежно преувеличивалась роль этого правителя, его предков, значение того государства, которым он управлял. Другие народы, страны, исторические деятели обычно описывались уничижительно. Таким образом, отсутствие свободы у летописцев делало невозможными объективность и честность в описании событий, то есть делало невозможными те принципы, без которых немыслима историческая наука.
Благодаря гражданской и политической свободе, которая существовала во многих полисах Древней Греции, Геродот не был обязан писать по заказу какого-то деспота, учитывать его мнение или мнение его министра. Подобной возможности были лишены люди, описывавшие события прошлого и жившие во всех других регионах Земли в эпоху Геродота и во все предшествующие времена. Таким образом, без преувеличения можно сказать, что дух свободы сделал возможным рождение исторической науки.
Другие науки гораздо меньше зависят от духа свободы, например математика, медицина.
В Ионии впервые появляется свобода мысли, свобода критики, без которых невозможна наука. А сочетание этих свобод с политической свободой и демократией в Древней Греции и породило историческую науку. На всем дальнейшем протяжении своего развития историческая наука развивалась и достигала значительных результатов только там, где она не подчинялась деспотическим правителям. Именно поэтому, помимо Древней Греции, значительные исторические труды были созданы в Древнем Риме в его республиканский демократический период.
Показательны в этом отношении судьба и деятельность величайшего историка раннего Средневековья Прокопия Кесарийского, жившего в VI веке в Византии при деспотическом правлении императора Юстиниана. Прокопий написал много книг, ставших известными уже при его жизни. В этих книгах с уважением и даже с восторгом говорилось о правлении и деяниях Юстиниана. Но через много лет выяснилось, что он тайно создавал труд, в котором писал то, что думал о Юстиниане на самом деле. Эта книга, называемая иногда «Анекдота»,