«Картошкина страда»
В эту пору все старались увильнуть от колхозного наряда, а то и прямо отказывались идти на работу, хотя и за это могли отдать под суд. Но ведь, наверное, понимали все: в колхозе «палочек» лишишься, а дома – на зиму прожитка. И как только солнышко глянет на бабье лето, так и начинается в деревне «картошкина страда»: и тут уж все в деле – и мал, и стар. Кто скоро управится, помогают немощным сродникам. Картошки много, по тридцать – сорок мешков в доброе лето. И эти тридцать – сорок мешков сначала надо выкопать, выбрать, потом перенести или перевезти на тележке под окна к дому, высушить и уже только высохшую ссыпать через отдушину в подполье. И это ещё не всё: десять – двенадцать мешков картошки обычно закапывали в яму с тем, чтобы разгрузить подполье и лучше сохранить до весны… Легко представить, если на усаде Мамка с Федей и первоклассница Манечка. Понятно, даже тридцать мешков картошки им и на три зимы хватит. Но ведь картошку ели и курочки, и Милка, а у кого-то корова или поросенок, да и в счет налога сдавали обычно пять – семь мешков. А то и в город на рынок отвезти на обувь и одежонку детям. Вот и вся картошка – до новой не хватит. И уж не дай бог, если в яме картошку с осени зальет водой.
В один день в школу никто из моих друзей не пошел; я покрутился от дома к дому – отнес сумку к себе и переоделся во все домашнее… На картошку, как на праздник, Галяновы вышли все. Кто с вилами, кто с «царапками», кто с ведрами – и уже через полчаса повезли и понесли картошку под окна на вытоптанную лужайку. Поначалу смеялись, шутили, хвалили урожай – картошка «лорх»[24].
Эх, картошечка, картошка,
И какая ж тебе честь!
Если б не было картошки,
Что бы стали есть?!
И костерок на весь день развели, чтобы весь мусор сжигать и чтобы младшие в золе «картоху пекарили»…
И у Петровых на усаде только свои: Витя вилами выворачивает пожухшие кусты; мать-Аннушка встряхивала куст за ботву, сноровисто царапкой выискивала в земле картошку, а младшие молчком-сапком собирали картошку в ведро. Все складно, хотя и не так расторопно.
– Пойду Феде подмогну.
Витя кивнул в знак согласия, но даже вилы из рук не выпустил.
– И ты, этта, в школу не пошел? – встретил меня Федя. – И правильно сделал – тамотко, кто придет – помогать Наталье. И в летошнем году так было.
Здесь вилами орудовала Мамка, а Федя – царапкой.