Но мне не все равно,
Мой враг в строю, а мне – привал…
Пока я лег на дно.
Письмо в твой мир, то мой завет,
Храни его и знай,
Я мастер слов, я твой поэт,
А ты мой вечный май…
Письмо на воле не умрет,
А значит я живой,
И победит лишь тот, кто ждет,
Мы встретимся с тобой.
Не в этой жизни, так в другой,
И я на все готов,
В письме вернуться к Вам домой,
К любви в стихах из слов.
Пишу на волю текст, в стихах,
На память о себе,
Поэт в тюремных я стенах,
За слог сгорел в огне.
Пишу и думаю о том,
Как близок мой обрыв,
Как для весны построил дом,
И как уйду остыв…
12 мая 2014 года, Киев, ИВС.
Украдкой солнечный пучок,
Взглянул в тюремное окно,
Накрыл закат дневной клочок,
И вновь на улице темно.
Простился день, настала ночь,
Тюрьма прожила эпизод,
Внутри тоска, ночная дочь,
С печалью кружит хоровод.
Угасла вера с долгим днем,
И растопил надежду вечер,
Свернулись нервы в жгучий ком,
Я вновь на выход не отмечен.
Так месяц воли не видать,
И время – медленная смерть,
Я стал на помощь ее звать,
На миг, пытаясь умереть.
Быть может все. Я обречен,
Остаться тенью за стеной,
Навек насильно обручен,
С неволей и стальной тюрьмой.
Все обещанья – злая ложь,
К твоей судьбе другим нет дела,
Настал момент, беру я нож,
И убиваю себя смело…
А вдруг все зря… и мне дан шанс…
Зажать в кулак судьбу и волю,
Ведь жизнь не карточный пасьянс,
А путь сквозь лес к святому полю.
Мне тяжело, тюрьма и смрад.
В который раз я подымаюсь,
Я дню весеннему не рад,
Но жизнь любить я вновь пытаюсь.
13—14 мая 2014 года, Киев, ИВС.
Чтоб жить…
Я в кровь исцарапал и сердце, и душу,
На дно меня тянет тюрьма,
Зажму боль зубами, умру, но не струшу,
Но все это прах без тебя.
Рубите мне руки стальные решетки,
Ломай мне неволя хребет,
Я выпил бы с горя отравленной водки,
Оставив в темнице скелет.
Ты слабость моя и быть может ты сила,
Ты сердце пронзила мое,
За что бунтаря так звезда полюбила,
И слезы за что по нем льет.
Ловлю на себе твои нежные взгляды,
За них я готов умереть,
Будь прокляты нары – тюремные гады,
И срок – арестантская плеть.
Я вновь нахожу и теряю надежду,
Но в сердце храню лишь тебя,
Чтоб жить! Сам себя подвергаю аресту,
Бороться мне легче любя.
Меня придавили опричники к стенке,
Вопят и ликуют враги,
Но их ждут самих суд