Тоска печальная сестра,
И мать в неволе арестанту,
Но в глубине души искра,
Горит надеждой, волей к старту.
Моя печальная тоска,
В слезах тюремная подруга,
Вливает силы для броска,
Тем, кто неволею поруган.
Из заточенья глубины,
Свободной поступью шагая,
В мечтаньях сказки рождены,
Тоску печальную смывая.
Мечтают узники в тюрьме,
Тоску с печалью отгоняя,
На луч вдали бредут во тьме,
Вон из казенного сарая.
Моя тоска, печаль рыдает,
Решетки сдерживают стон,
А за тюрьмой звезда мигает,
И ждет на воле отчий дом.
Тюрьма за каменной стеной,
Спираль колючая, стальная,
По кругу движется конвой,
Тоску с печалью охраняя.
День, ночь с печалью и тоской,
Ждешь в заточенье день свободы,
Прощаясь мысленно с тюрьмой,
Рисуешь вольные высОты.
Печальней нет моей тоски,
Разлука в ней и радость встречи,
Печаль сжимаю я в тиски,
И вновь судьбе я не перечу…
25 мая 2014 года, Киев, ИВС.
Я руки ломаю, костлявые пальцы,
Сжимаю в кулак, бью в окно,
Но я же не зэк и никак оборванцы,
По тюрьмам шагаю в дерьмо.
Будь прокляты твари! Судья, прокуроры!
Воздастся им сукам за боль…
За слезы любимой, решетки, запоры,
За алчно – валютную роль.
Я дико кричу, матерюсь, гну решетки,
А рядом куражится блядь,
В погонах мента, сбу и по сотке,
Валютой стараются срать…
Следак в крокодиловых шузах паскуда,
Мне в морду толкает закон,
Когда ж ты нажрешься валютой иуда,
На зону б тебя, в очкодром.
Моральным уродам не место в державе,
Но в нашей стране педераст,
Ломает людей и судить сука в праве,
На лапу ждет, кто ему даст.
Вершители судеб в погонах закона,
Бычье воровское и мразь,
Хватают подряд все, как та же ворона,
Страну превратив в срачь и грязь.
На выблядках держится стать правовая,
Им судьбы людей все одно,
Со взяткой в кармане, преступная стая,
У каждого в сердце говно.
Отстреливать вас, как в войну мародеров,
Развесить всех на фонари,
Чтоб каждый судья или мусорский боров,
Увидел, как брать хабари.
25 мая 2014 года, Киев, ИВС.
А за окном весна на воле,
Как дразнит узника до боли,
Он с подоконника в окно,
Глядит свободное кино,
Он смотрит вдаль, где отчий дом,
И еле сдерживает стон.
На сердце давит одиночка,
На волю выдана отсрочка,
Несчастный узник верит в суд,
Не зная купленных иуд,
Пусть грянет гром! И месть от Бога!
И унесет