Повысились требования к командирам взводов. Через месяц Гордеев объявил им о том, что их ожидают зачёты по знанию материальной части танка и уставам, вождению боевой машины. Кто, по его словам, зачёты завалит, будет отстранён от командования взвода, и он, ротный, поставит перед комбригом вопрос об их неполном служебном соответствии.
С первого захода зачёты сдал лишь лейтенант Бузов, командир третьего взвода. Младшие лейтенанты Клюев и Шумейко, хотя и заметно подтянулись, особенно в знании уставов и наставлений, зачёты с треском провалили. Ротный, объявляя итоги, строго предупредил:
– Даю неделю на пересдачу. Третьего раза не будет.
Всю неделю взводные не выходили из классов и танковых боксов; их окна в командирском общежитии долго светились по ночам, шла усиленная подготовка. На зачёт они явились уставшие, осунувшиеся. Вся их спесь куда-то улетучилась. Зачёты они сдали. Причём продемонстрировали вполне приличные знания и навыки. Гордеев их похвалил. На радостях Клюев и Шумейко вечером надрались самогоном и устроили громкое песнопение за пределами военного городка. Комендантский патруль их подобрал и отправил на гарнизонную гауптвахту. Комбат велел Гордееву их оттуда забрать и поместить на гауптвахту свою, бригадную. Но ротный убедил комбата:
– Чего их, товарищ капитан, на отдыхе держать? Пускай танки драют. От трудотерапии больше пользы.
В этот год в связи с формированием дивизии в летние лагеря не выезжали, но в конце ноября командующий округом генерал-полковник Павлов объявил о начале учений, в ходе которых должны были отрабатывать боевое взаимодействие стрелковых дивизий с танковыми бригадами. Рота Гордеева по итогам учений была признана лучшей. На отлично прошла двухкилометровую танковую директрису, поразила все цели. Техника работала безотказно. По итогам учений на общем построении командиров командующий округом вручил Гордееву именные командирские часы, пожал руку и, обняв, шепнул:
– Молодец, сынок. Побольше бы нам таких командиров.
В начале августа сорок первого года Гордеев узнал, что по постановлению военного трибунала генерал-армии Павлов был расстрелян. Тогда он вспомнил этого физически крепкого, с крупным волевым лицом, начисто бритой головой, буравящим взглядом человека, от которого исходила мощная энергия. И он, Гордеев, по-человечески жалея генерала, так и не смог дать себе ответ: виноват ли был Павлов в полной дезорганизации управления войсками округа, в огромных потерях личного состава, боевой техники, складских запасов боеприпасов, горючего и продовольствия?
По итогам боевой и политической подготовки в сороковом году роту Гордеева признали лучшей в бригаде, а ему досрочно было присвоено звание капитан. Лейтенантами стали Клюев и Шумейко. Лейтенанта Бузова наградили почётной грамотой командира корпуса.
В конце декабря Гордеева вызвал к себе парторг их только сформированного 43-го танкового полка и с ходу предложил вступить в ряды ВКП (б).
– Ты,