Если мы уже пошли по руслу догматического богословия, то нужно сказать и о двух богословских методах. Один из них по-русски называется отрицательным, а по-гречески апофатическим, а второй – по-русски положительным, а по-гречески катафатическим.
В случае катафатического богословия человек познает Бога на основе того, что Он есть. Бог Один, Бог есть Красота, Бог есть Благо, Бог есть Добро, Бог есть Любовь. А апофатическое богословие описывает Бога через отрицание: каждый раз, когда определяется то или иное свойство Бога, констатируется, что, каково бы ни было это свойство, Бог этими словами до конца не может быть определен и описан. Как бы глубоко мы ни определили Бога, Он не исчерпывается этими свойствами. Ум останавливается в безмолвии, признает свое поражение и исповедует, что Бог недоступен уму. И вот этот путь к Богу не через знание, а через незнание, через исповедание того, что Бог превосходит всякое определение и понятие, такой способ богословствования называется апофатическим.
Библейским символом апофатического богословия, как это трактуют святые отцы, в частности Григорий Нисский, является рассказ о Моисее, взошедшем на Синайскую гору для богообщения после исхода евреев из египетского плена. Народ оставался у подножия горы, а про Моисея сказано, что он вступил в Божественный Мрак, туда, где Бог. С одной стороны, Бог есть Свет, с другой стороны, Бог есть Мрак[14]. По мнению отца Думитру Станилоаэ, эти два образа богопознания синтезируются в тайне Преображения, когда Божественность Господа Иисуса Христа, с одной стороны, сокрыта в тайне, а с другой стороны, явлена в нетварном Божественном Свете.
Как соотносится догмат о Святой Троице с апофатическим путем богопознания? Мы можем обнаружить внешнее противоречие между двумя положениями. Первое положение – то, что Бог находится за пределами каких-либо утверждений о Нем, то есть никакие утверждения о Боге не могут исчерпать Божественную Тайну, не могут Бога в себя заключить, Бог обязательно выходит за границы любых утверждений о Нем. Это принцип апофатического богословия. А с другой стороны, есть формулировка троического догмата, что Бог Един в Трех Лицах, а это – положительное утверждение о Боге. Указанные два утверждения находятся во внешнем противоречии. На самом деле они согласованы между собой. Каким образом из апофазы вытекает троический догмат? Это внешнее противоречие разрешается следующим образом (примерно так этот вопрос рассматривал ранний отец Церкви, живший во II веке, Климент Александрийский): если мы, отвлекаясь от всяких положительных свойств Бога, доходим до представления о едином (по-гречески это монада), то монада требует апофатического преодоления, и тогда возникает следующая степень – диада, она требует снятия противопоставления между первым и вторым, и вот тогда возникает