К тому же он мне определённо кое-кого напоминает…
Глядели мы с ним друг на друга достаточно долго, то ли компенсируя все два дня, то ли проверяя на выдержку. Но мне у воды было прохладнее и язык развязался у первой. Тем более что взгляд его мне не понравился, он был каким-то усталым и вместе с тем укоризненным.
– Знаешь, Эван, – я демонстративно не встала, – если бы меня ранили, а ты спас, я был бы несказанно благодарен. Но как же мне относиться к тебе сейчас? После того, как я по твоей милости потерял целых два дня и мучался жестокой головной болью. Знаешь, это несколько притупляет чувство благодарности.
– Я не просил тебя меня спасать, менестрель. Твой поступок нельзя охарактеризовать иначе, кроме как глупый.
– И не надоело тебе меня дураком обзывать, колдун?
Мы оба вновь недовольно замолчали, сверля друг друга взглядами и поджав губы. Эван отвернулся первым.
– Куда направился?
– У вас своя дорога, у меня своя, и, надеюсь, пути наши больше не пересекутся.
– Тогда лёгкой дороги, Эван.
– И вам удачного пути, Лоран. Позаботься о девочке.
И вновь удручённо запахнувшись в неприметный серый плащ, колдун направился вдоль берега, стараясь держаться подальше от камней и поближе к деревьям. Походка его оставляла желать лучшего, но, судя по гордо выпрямленной спине, упрямства ему Бог отвалил на троих. Так уж и быть, не буду ему больше мешать, нам самим пора.
– Лоран! Лоран! – по камням скатилась ловкая, словно белочка, Элли. – А куда направился господин Эван?
– Своей дорогой. Знаешь, малышка, мы все здесь слишком задержались и нам пора.
– Да, конечно. Но всё-таки жаль, что он не пойдёт с нами.
Я удивлённо вскинула бровь и со здоровой долей недоумения поняла, что девушку посетила первая любовь. Симптомы налицо, точнее, на лице: нездоровый румянец, блестящие глаза, подозрительно широкая улыбка. И что