Один из зрителей, воодушевленный энергичностью и щедростью фламина, встал и крикнул:
– Я тоже хочу!
– Молодец! – крикнул в ответ Маркеллин. – Всегда нужно требовать. Только не от людей, а от жизни. Желания мало, нужна сила воли взять то, что хочешь. Завтра приходи на тренировку. Если удержишь против меня шпагу дольше десяти секунд, считай, что ты зачислен в семинарию. А того, кто еще что-то выкрикнет, я провожу пинками до дверей.
Зал благоговейно притих.
– Продолжаем… Давайте смотреть правде в глаза. Если всех пропускать вперед, то вам ничего не достанется, верно? Если идти вместе со всеми, то придется делиться. Так? Делайте выводы. Лидер всегда должен быть впереди, а люди для него – это строительный материал, как глина для скульптора, как краски для художника, как деньги для торговца. Так устроен сильный боевой отряд, любой правительственный аппарат…
Лекция продолжалась еще около часа. Назавтра Маркеллин пригласил всех на тренировку по фехтованию. Все выходили из зала потные и воодушевленные. Свежий ветерок приятно обдувал. Яма заметил, что и сам под влиянием: плечи расправлены, осанка прямая, а взор словно живет собственной жизнью и ищет чужие взгляды, чтобы их переглядеть.
К Яме подошла невысокая девушка в платье модного фасона – приталенном, лишенном рукавов и намного более коротком, чем он привык видеть в селении путников. До недавних пор приличные женщины использовали настолько открытые одежды только в качестве ночной рубашки. Волосы ее тоже были непривычно короткими, едва ли до середины шеи, зато виртуозно уложены и окрашены в яркий медный цвет. Из-за обилия макияжа черные глаза казались бархатными мотыльками, размокшая на жаре тушь оставляла на веках маленькие черные кляксы. Шею охватывала атласная голубая ленточка.
– Привет! – сказала она, как будто старому знакомому. – Откуда ты такой взялся?
Он не нашел лучшего ответа, чем банальное уточнение:
– Какой?
– Пробивной, конечно. Думаешь, я не видела, как фламин тебя чествовал? Но по правде ты странный, тощий, неприветливый и одет страшненько.
Яма хмуро посмотрел и собрался уйти.
– Погоди, извини! Я же шучу с тобой. Какой обидчивый, откуда ты все-таки? С Медвежьей Лапы? – Она улыбнулась.
– Я… из провинции.
– Не-ет, это здесь провинция. А ты, видимо, из такого места, что называют по-другому, – она захихикала. Яма не улыбнулся и решил отпарировать.
– Твои шутки такие глупые, что Оранжевый баал рыдает каждый раз, когда ты открываешь рот.
Она похлопала ресницами-мотыльками и спросила:
– Так ты из оранжевых?
– Нет, я выбираю, куда податься. А что ты делала в красном приходе? У тебя же голубая лента.
– Выбирала мужчину. И выбрала, – улыбнулась она липкими от помады губами.
Яма