Не хватало еще отравить Морса кровью потенциального чудовища. К тому же от меня в роли донора в любом случае не будет толку. Я не дочь хальдага и с девственностью уже давно распрощалась.
– Мне становится плохо от вида крови, – выдала я первое, что пришло в голову.
«Все с вами ясно», – буркнул вейр и демонстративно прикрыл глаза, явно намекая, чтобы шла туда, откуда пришла.
– Нет, честно! Я как поцарапаюсь, так потом несколько дней хожу как пьяная, а ведь вот-вот должно начаться новое испытание. В таком состоянии я точно проиграю!
«Расслабься, сиротка, я не в обиде. Как-нибудь выкарабкаюсь. Мысль о том, что спасал наин своего господина, свет очей Мэдока, ради них рисковал здоровьем и жизнью, придает мне силы. Справлюсь, куда денусь. Не пропаду, цыпа. Ты, главное, вспоминай меня в своих молитвах к нашей богине. Хотя бы изредка. Надеюсь, от молитв тебе не становится плохо?»
Если целью тирады было заставить меня почувствовать себя еще хуже, чем чувствовала до этого, то, должна признать, вейр неплохо в этом преуспел.
– Морс… – начала было я, но вздрогнула и осеклась, услышав требовательный вопрос:
– Филиппа? Что вы здесь делаете?
Ну вот, опять он. И снова в самый неподходящий момент.
Его всемогущество окинул меня мрачным взглядом, всем своим видом показывая, что меня здесь не ждали.
– А вы как думаете? – Я поднялась с колен. – Переживаю за своего друга.
«Переживает она», – скептически фыркнул вейр.
Обиделся. И ведь не расскажешь правду, иначе я тогда капитально вляпаюсь. Еще более капитально, чем уже вляпалась.
– Я ведь сказал вам, что еще не время его проведывать. Увидитесь с ним, когда Мороку станет лучше.
«Ну, или на том свете с сироткой свидимся», – скорбно подхватила эта не жалеющая чувств наин псина.
– Ваше всемогущество, – бодро начала я, решив, что настала пора брать быка за рога.
– Да? – настороженно отозвался де Горт, одаривая меня хмурым взглядом. Прислонился плечом к стене, скрестил на груди руки и замер в ожидании, как будто специально отвлекая от темы насущной своей потрясающей фигурой.
Я уже давно поняла, что Мэдок в одной рубашке без камзола оказывает очень пагубное влияние на мои гормоны и на состояние в целом. У меня учащается дыхание, и сердечко тоже начинает пошаливать. К щекам приливает жар, и не только к щекам.
В общем, нездоровая реакция явно нездорового тела.
Но вернемся к нашим баранам. Вернее, к собакам и их несговорчивым хозяевам.
Пожелав себе удачи, завела:
– Я тут вычитала в одной умной книге…
– В любовном романе? – с усмешкой переспросил Истинный.
– Само собой. Я ведь только их и читаю, – кивнула, и не думая обижаться. – Так вот, в том романе у хальдага тоже заболела собака, его верный вейр. И знаете что?
– Что? – все так же снисходительно усмехаясь,