– Уважаемый народ! Что будем делать? Сам я предлагаю дать Гази Бараджу сутки, чтобы он оставил трон, собрал свои манатки и покинул нашу страну, умотал туда, откуда прибыл. Думаю, этого будет достаточно. Мы народ миролюбивый, не хотим крови даже предателя. Сами мы через день после оставления им трона, то есть через два дня, проведем новый, настоящий курултай и выберем настоящего хакана. Этого времени, надеюсь, достаточно, чтобы договориться о претендентах на трон. Здесь, на этой площади, уже представлены почти все провинции и крупные города. Дополнительно пригласим столичную знать. Считаю, такого представительства для настоящего курултая вполне достаточно.
Все, в том числе и военные оцепления¸ докуда доходили слова булгарского улугбека, одобрительно загудели. Молчала и даже почти не шевелилась лишь личная охрана хакана, расположенная по обе стороны входной лестницы.
– Как, Гази, согласен на наши условия?! – спросил Ильхам, когда все немного успокоились.
Гази Барадж, не издав ни звука, грузно повернулся и что-то скомандовал сардару гвардии. Офицер, в свою очередь, что-то скомандовал отряду. Джандары тут же плотным кольцом окружили хакана со всех сторон. В таком окружении и скрылся Гази Барадж за растворившимися перед ним дверями.
Уже вечером теперь уже бывший хакан, не глядя на приближавшуюся ночь, в сопровождении личной охраны из преданных ему людей выехал из города. За его группой тянулся обоз из нескольких десятков повозок. На одну из них было аккуратно уложено завернутое в белую материю тело христианского священника Авраамия, убитого во время погрома в Биляре в начале апреля. Забегая вперед, скажем, что это помогло Гази Бараджу по возвращении к великому князю Владимирскому избежать многих неприятностей. Вскоре по воле Юрия Всеволодовича и епископа Митрофана убитый в Биляре Авраамий был возведен в чин христовых мучеников. Мощи его с большими почестями были положены в каменную раку в церкви Святой Богородицы Княгининого монастыря. А вывезшему их Гази Бараджу великий князь оказал милость и вновь назначил его воеводой Нижнего Новгорода.
На третий день после этих событий в Биляре состоялся курултай, где новым хаканом избрали видного хана Джелалетдина Алтынбека. Только это сказать просто – избрали. Мало кто знал, что до этого момента Алтынбек провел в раздумьях и размышлениях две бессонные ночи. Разделила с ним эту бессонницу его верная жена Фатима.
– Мой повелитель, ну что ты так мучаешься? – в какой-то момент начала она успокаивать мужа. – Люди считают за счастье, когда им дают власть. Они дерутся за нее, ради нее обманывают родных и близких, предают самых верных друзей. А тебе предлагают так, безо всяких условий. Потому что верят в тебя, знают, что ты справишься, что не станешь пользоваться властью, данной Всевышним и народом, в потребу одного себя. Хан Ильхам и тархан Бачман – уважаемые люди. Раз они верят в тебя, значит, и поддержат, когда будет надо. Так чего ты сомневаешься? Чего переживаешь так сильно?
– Ах, Фатима,